— Ну, в общем-то мой брат прав.
— В том, что я ущербный? — я ухмыльнулся, хоть и осознавал, что не самое время для шуток.
— Нет, же, глупый, — Рита засмеялась, знала бы она, что говорит с тем, кто гораздо старшее… — он прав, что я хочу всем помочь. Не знаю откуда это во мне… Мама говорит, что я очень хороший человек… я похожа не неё. А папа злится и говорит, что все будут мной пользоваться, — это очень обидно.
— Твои родители правы, причём, оба. Нельзя вечно и всем помогать, но и превращаться в эгоиста до мозга костей, тоже не выход. Баланс, да баланс, нужно его держать.
— Говоришь, как старый мудрец. Мы же вроде одногодки?
— Примерно рядом.
Наступила пауза. Я уже не знал, что ещё спросить. А она видно застеснялась, хотя не сказать, что Рита из робкого десятка. И тут я вспомнил, как мы неслись ночью к спасительному укрытию; как эта девчонка посылала в тварей невидимые для глаза атаки, но очень болезненные для тел тварей.
— Рита, ты маг воздуха?
— Нет. Что ты? Конечно, нет. Если бы я была хотя бы стихийником, жила бы в городе. А не в этой дыре.
— Стоп, а что я видел ночью?
— Ты правда не понимаешь? — задрав узкие брови спросила она.
— Нет.
— Я одарённая. Всё что я умею — это уплотнять воздух и бить им. Тренировки почти не дают пользы.
— На самом деле не так уж и плохо. Могла бы быть просто вредной и лысой, как твой братец.
— Хи-хи-хи… но ты не наговаривай на него. Он хороший, просто старается всё для семьи делать. Перед отцом выслужить…
— Понимаю. Ничего нет важнее семьи.
— Угу, — кивнула девчонка, — ты так и не сказал, как тебя звать.
— Кирилл, так меня зовут. А ещё я, кажется, повелеваю водой…
— Чё-чё?! Ты маг или одарённый?
— Без понятия.
— Ты никому не говорил?! — она занервничала, словно бы я признался в совершении самого тяжкого преступления.
— Нет. Только тебе.
— Фух… — она успокоилась, — ты никому больше не говори. Особенно моему брату и отцу.
— Почему?
— Не бери в голову, мне пора, — она отвернулась и в спешке пошла к выходу.
— Рита, спасибо!
Она только повернула голову назад и скромно улыбнулась.
Я снова остался один, а вскоре погасла и "лампочка", что висела камнем на потолке. Спать не хотелось от слова совсем, пришлось поразмышлять о разном. Судя по всему, в этой семье низших царит патриархат. Что и неудивительно при Тихомире с его горой мышц и жёстким характером, да скромной тихой Дарье, которая слова против воли мужа не скажет.
Именно она и лекарка навещали меня следующие дней десять. Первая лечила разнообразными зельями, порошками да непонятными штуковинами, которые приходилось, то грызть, то выпивать, как желе. Ещё она проверяла моё состояние.