Значит, чем проще форма заклинания, тем легче сделать её более плотной. Вдруг послышались шаги, я выкинул из головы все паттерны и формы. Вода дождиком обрушилась в таз. Я схватил тряпку и кинулся к ванне. Дверь распахнулась, ещё не обернувшись, я услышал голос, который бы не перепутал ни с каким другим.
— Мож ещё и ночной горшок за него выносить будем? А, Рита? Ты его притащила вот и разгребай.
— Успокойся, — сказала сестра, — отец и тебя просил.
Я оглянулся. На лице девчонки проглядывалось удивление напополам с состраданием. А пацан смотрел на меня не только с отвращением, но ещё и дурацкой ухмылкой. Если бы мне действительно было лет так шестнадцать, то я бы попытался убрать это выражение с его лица кулаками.
— Е-моё! — воскликнул Сава, — с тобой мясник поиграл? Он на тебе все ножи опробовал?
— Сава, умолкни, — возмутилась сестра и толкнула его в плечо.
— И правда, ты всегда такой?
— Остроумный-то? Ну, это я в отца, — ухмыльнулся он, — а ещё я хотел сказать, что ты теперь всегда сможешь заработать лёгкие деньги.
— Это почему? — спросил я, предвкушая ещё одно «остроумное» высказывание.
— Как-как? Иди в цирк уродов, ты же, ё-моё, весь в этих дурацких шрамах. Как бы сказал отец, места живого нет.
— Мда… смешно.
— Вообще-то шрамы украшают, — гордо произнесла Рита.
— Да, — нахмурив брови, ответил Сава, — например три кривых полоски вот тута, — он провёл пальцами от брови до щеки, — это красиво. Или огромный шрам на груди, тоже нормально. Но он то весь в шрамах. Я же говорю, страхолюдина.
— Хватит, замолчи. Надоел…
— Заканчивайте, — вмешался я, — ваш отец просил помочь мне.
— Конечно, — ответила Рита. Взяла вторую тяпку и принялась вытирать грязь.
— Вот и сидите, а я за вёдрами.
Когда Сава ушёл мы остались одни. Я хотел спросить про то, почему это мне надо скрывать свои способности. Но решил, что нужно выждать более подходящий момент. Братец девчонки может вернуться в любой момент, а я точно не хотел, чтобы он знал больше, чем нужно.
— Как ты себя чувствуешь? Наверное, всё тело болит?
— Нет, я почти поправился. Боли нет… Но мне очень не нравится, что я теперь весь в рубцах. Придётся носить закрытую одежду, перчатки.
— Шрамы украшают мужиков, так папа говорит.
— Да, но не когда их чёртова тысяча.
— Не слушай Саву. Когда он был маленьким, то сам пытался сделать себе шрам. Прямо на лбу, представляешь? Схватил отцовское копьё и… его успели остановить, — рассказав это, она захихикала.
Пока мы оба смеялись заявился и Сава.
— Я притащил вёдра. Вы наполняйте их, а я выносить буду.
— Могу помочь тебе, — не очень мне хотелось помогать пацану, но его семье я был благодарен.