— Думаешь, он отпустит нас? — язвительно добавила Кира, скосив красные глаза на Валова.
— Если пропиздаболиться не хочет перед своими шестерками, то отпустит.
Вагит расхохотался, а потом метнулся ко мне и въебал мне в лицо. Его огромный кулак зацепил и губы, и нос, и часть обеих щек. Моя голова откинулась назад, а нос со ртом сразу наполнились кровью.
Кира с Саней хором вскрикнули и пытались подняться с мест, но хомуты и подбежавшие быки удержали их на стульях.
Дождавшись, пока перед моими глазами перестанут летать желтые птички на черном фоне, я онемевшими губами сплюнул кровь и повернулся обратно к безумному лицу Валова.
— Ты чё, сучонок?! — шипел он мне в лицо, и сквозь его зубы мне в лицо летели вонючие слюни. — Тварь, завалившая моего брата! Ты думаешь, я перед тобой по понятиям расшаркиваться буду? Неет, мразь! Сегодня мы играем по-моему!
Он успокоился, взял себя в руки и выпрямился.
— Ладно, — сказал он. — Много о тебе историй и легенд ходит по Скауту и за его окрестностями, товарищ Бостон. Судя по всему, орать на тебя не имеет смысла. Ты у нас привыкший к такому, да ещё и с вызовом в душе. Вот в корни этого вызова мы и прицелимся.
— Давай уже закончим это, — выговорил я, выдувая воздух, чтобы не дать крови, текущей из носа, попасть в рот. — Я и не рассчитывал, что ты так просто их отпустишь, хоть и надеялся, что капелька чести в тебе осталась.
— Чести? — снова зашипел Валов и склонился надо мной. — Мой брат получил дробь в голову, пока его руки были связаны за спиной. И ты мне будешь говорить о чести, сучонок?
Вагит махнул рукой и один из бычков вышел из дома. Бедные петли на двери скрипнули, жалуясь на то, что ими часто пользуются.
— Бостон, Бостон, Бостон, — приговаривал Валов, вышагивая по комнате. — Не просто кликуха, да? Ты же теперь официально так зовёшься! Ольга Грунь все это провернула? Помогал потом её друзьям из паспортного стола, или она сама их отблагодарила?
Я молчал и со свистом выдыхал воздух через ставший сливой нос и начавшую засыхать в нём кровь.
— Помимо твоей семьи, лишь бывшие одноклассники, да горстка кентов детства знают твоё настоящее имя. Вот к парочке из них мы и заглянули с вежливым визитом. Они и рассказали нам историю происхождения твоего нынешнего имени.
— Хватит! — крикнул Санёк.
— Пусть, — сказал я, хоть и весь напрягся и пытался разорвать хомуты на запястьях. — Пусть напомнит.
Пластик стяжек врезался мне в плоть, и судя по ощущениям, на запястьях под ними уже выступила кровь. Мне было плевать, я наслаждался болью. Я привыкал к ней, как не мог привыкнуть к боли душевной. К той, которую пытался всколыхнуть Вагит.