— Ты не торопись! — забрюзжал со слюной у рта педофил. — Охрана быстро явится на мой зов, и живым ты со своей сукой точно отсюда не уйдешь!
Он сдавил Кире шею, а я в ответ сделал трёхсантиметровый надрез на Альберте. Альберт зашипел от боли, и Вальтер остановил меня:
— Стой!
Я продолжил рану ещё на сантиметр и остановился.
— Не тупи, дед! Какая ещё охрана? Как думаешь, я сюда попал? Спит твоя охрана мертвецким сном! Вон сынок твой видел Дэнчика в коридоре!
Разумеется, я блефовал, но вот ему это знать не обязательно.
Вальтер растерянно переводил взгляд с меня на дверной проем, ожидая, что старина Дэн войдёт сюда и опровергнет мои слова.
— Чё будем делать? — спросил он.
— Да всё просто. Развяжи Киру и медленно катни её ко мне по полу.
— Э, не! Нож-то у тебя! Это ты отпусти моего сына. Как ты правильно подметил, я своими хилыми ручками шибко быстро ей вред не нанесу.
— В том-то и дело, что нож у меня, поэтому не выёбывайся. Давай отпускай!
Внезапно на крыльце зашумели и спустя пару секунд открылась входная дверь. Вот сука! Не успел!
«Подыми силу и скорость»
«Не говори потом, что я не предупреждала»
Прежде чем значения силы и скорости подскочили, меня шатнуло, и рука с ножом дернулась. Альберт почувствовал, что хватка ослабла и вырвался, пихнув меня локтем в живот. Я устоял на ногах, но из носа хлынула кровь. Альберт отбежал в сторону.
— Так! — я поднял нож на них. — Не дёргаемся.
Старший Родзинский расхохотался, отпустил Киру и издевательски похлопал её по щеке.
— Вот и всё, щенок. Охрану он всю завалил! Ага! Так и думал, что такой дрыщ, как ты, только швабру какую завалить способен.
В комнату влетела девушка, нижняя часть лица у которой была скрыта банданой с изображением белой совы, а короткие волосы собраны маленькой недошишкой наверху.
— А какого ху… — начал Вальтер, увидев в руках девушки пиздатый автомат.
Она быстро подняла дуло и автомат бесшумно выплюнул три раза сначала в него, а потом в Альберта. Родзинские почти одновременно рухнули на пол.
Алька оглянулась по комнате, оценила мой шедший кровью нос и сидящую связанной Киру с синяками и ссадинами на лице, и подошла к последней. В комнату уже входило четверо крепких ребят. Все вооруженные до клыков, все в черных спецкостюмах и масках.
Понка ножом порезала связывающие Киру путы. Кира размяла затекшие лодыжки с запястьями и поднялась.
— Какая мерзость! — сказала она, проведя пальцам по волосам, на которые попали брызги крови, вылетевшие из груди Вальтера.
Кира бросилась ко мне и обняла меня.
— Мне жаль, Бостон, — шепотом выразила она соболезнования.