— Да, Рустам… Да… Да… Да…
При каждом моём махе частит своим «да» безбашеным. Кол всаживается чётко. Разработал тоннель. Но хватка щели крепкая. Под корень сжигающая. Цепляет так, что сдохнуть хочется. В ней.
— Руста-а-а-ам!
Именем моим прямо в висок стреляет. Нахрен выносит. Выключает. Напрочь.
— Да!
Ничего нет.
Ничего.
Только это её «ДА!» пулемётной очередью насквозь прошивает.
Странные дни. Особенные. Проникнутые похотью и всепоглощающей страстью. Когда голос хрипеть от криков начинает, а простыни влажные не просыхают. Сексом и потом пропитанные насквозь. Как и я — им, Зверем, полная и накачанная его семенем. Он меня не щадит в постели, но я чувствую, что даже в самой яростной долбёжке его нет желания разорвать и причинить зла. Даже когда без слов над столом нагибает и всаживает без предупреждения, заставляя трястись.
— Давай, Малая… Да. Двигайся на меня. Бери его полностью…
И пальцами ягодицы мнёт, подстёгивая словами жаркими. Я проигрываю ему во всём. В сексе, особенно. Он меня под себя подминает и прогибает. Эмоции оголяет до состояния пустоты и эйфории вместо крови в венах.
Это странная передышка перед бурей. Когда должно рвануть вот-вот так, что всем мало не покажется.
И это происходит, когда конверт с результатами доставляют.
Зверь нетерпеливо конверт плотный вспарывает и в буквы вчитывается. Я в это время переодеваюсь. После раунда секса. Кожа ещё влажная немного после душа, а в номере пахнет сексом — и нами. Дурманящая смесь. В голове — лёгкий туман и звенит-звенит, едва слышно. В каждом сантиметре тела томление разливается, до самых пальчиков ног.
Но то, как Зверь напрягается, в лютом камне застывая, о многом мне говорит. Я дурное всем сердцем чувствую.
— Рустам? — спрашиваю.
Сейчас мы вдвоём. Можно и по имени его звать. Когда другие рядом находятся, я его только Зверем называю.
Он не отвечает мне. На бумагу смотрит так, что спалить взглядом может не только лист, но и всё вокруг.
Подхожу к мужчине. Внутренности скручивает в комок тугой и болезненный. Осторожно за локоть его трогаю. Он резко оборачивается ко мне. Взгляд бешеным огнём полыхает. Мне страшно становится. Морозом стылым охватывает от макушки до пят.
— Не Рустам. Забудь, — скрипит зубами, едва выплёвывая слова.
Руками бумаги плотные в шар сминает и швыряет его. Из номера Зверь выметается быстрее смерча. Даже дверь за собой не прикрывает. Я боюсь пошевелиться некоторое время. Потом бумаги поднимаю и пытаюсь понять смысл написанного. Вот мои результаты, а вот те, что в прошлом сделаны.
Много слов непонятных и цифр. Но итог жирным чёрным шрифтом внизу выведен. И уже его смысл мне понятен.