— Я так не думаю. Он же меня ненавидит. Всей душой… — обхватываю себя за плечи руками. — Спит и видит, чтобы я сдохла. А ребёнка… ребёнка он тоже ненавидеть станет? Измываться будет?
Внезапно я вспоминаю, как в деревне над дурачком одним местные измывались — и дети, и взрослые… Вдруг Зверь так же над моим ребёнком издеваться начнёт? И шпынять в отместку?
— Ты о чём думаешь? — хмурится кавказец. — Мы детей не обижаем.
— Неужели? А меня тогда за что?
— Ты не ребёнок. Зверь иногда палку перегибает, но он не твой папаша. Так, как поступил Порох, Зверь никогда делать не станет.
— Что вообще произошло? Почему я за долги этого урода расплачиваться должна? Почему Зверь твой благородный сам к Пороху не пойдёт и не потребует с него? Почему я?!
Ризван вздыхает тяжело и рукой в сторону кровати машет.
— Ляг. Отдохни.
— И что дальше? Само рассосётся? Так, что ли? — огрызаюсь. Чувствую, что не на того мужчину злость и страх выплёскиваю. Но выходит само. Терпение моё истончается.
Оно тем тоньше становится, чем приятнее близость со Зверем. Интимнее, глубже, откровеннее. Мне уже самой к нему хочется. Как к мужчине. В угаре страсти он такие слова похабно-нежные говорит, что я рассыпаюсь в его руках. Но потом реальность накатывает, отрезвляя словами хлёсткими и отношением холодным.
— Знал бы, где Порох прячется, пошёл, — спустя пару минут говорит Ризван. — Он не дурак. Прячется. То тут, то там, как призрак. Хитрый очень и жестокий. Как волк, который лапу себе может отгрызть, чтобы из капкана вырваться.
— С чего бы Пороху прятаться? — спрашиваю. — Он же грозный и всех в кулаке держит.
— Потому и прячется. Покушений было на него много. Убрать его многие мечтают и до бабок его добраться. Опасаются. Но сейчас уже не так. Зверь многих под себя собирает… Долго он к этому шёл. Сейчас мы на нейтральной территории. Одной ногой на там, где людей Пороха достаточно, а другой — на той, где Зверь в своём праве. Скоро уедем. Там будет безопаснее. Но меры предосторожности лишними не будут.
— Хорошо рассказываешь, Шехерезада. Если Порох такой жестокий, то чего он выжидает?
— Вот этого я не знаю, Арина. И никто не знает. Сложный он. Свою партию разыгрывает. Мы можем только догадываться, какой набор карт у него на руках, а какие тузы в рукаве припрятаны.
— Вставай, Порохова.
Я вздрагиваю от голоса ледяного. Зверь на пороге горой возвышается и смотрит на меня. Взгляд его тёмный комнату напитывает энергетикой клокочущей. Не отпустило его ещё.
— Скоро будем выдвигаться. Готова?
— Ты не говорил, что сегодня уезжаем.