Несколько минут так проходит. Бандит меня не подгоняет — и на том спасибо. Слёзы кончаются, и на меня опустошение накатывает
— Смотрю я на тебя и думаю — везёт же убогим! — раздаётся ехидный голос.
Я резко встаю.
Кристина.
Вот уж точно баба ничего не боится. Висит на заборе, будто в деревне ничего страшного не происходит.
Длинные волосы распущены по плечам. Тугое платье вот-вот лопнет на пышной груди. И пуговиц расстёгнуто больше, чем надо. Она словно на праздник одета и ярко подкрасилась.
— Чего тебе? — отвечаю я.
— А что так невежливо? — ядовито усмехается. — Соболезную. Говорят, дед твой умер. Ну, ничего, он уже старый был. Срок его вышел.
— Не тебе судить, чей срок вышел. Иди, куда шла! — отправляю прочь местную красотку, грозу всех парней.
Красивая она, конечно, яркая. Но падкая на мужчин — и на своих, и на чужих. Деревенские говорят, что Кристина в городе даже ребёнка нагуляла, да потом избавилась. Впрочем, плевать мне на эту хабалку и грубиянку.
— А я и пришла, — улыбается Кристина. — Жаль только, не нашла, кого искала.
О ком она говорит? Сначала недоумеваю. Но потом меня вспышкой озаряет. Она говорит о Звере! Об этом амбале перекачанном, злодее, которого неизвестно как только земля носит!
Кристина, дура совсем, что ли? За счастье большое считает попасться на глаза главе отморозков? Неужели она участи моей завидует?
— Всего хорошего! — прощаюсь с глупой девкой, не желая тратить ни секунды.
Кристина смеряет меня взглядом.
— Не понимаю. Ни кожи у тебя, ни рожи. Чего тебя выбрали постель греть? Не умеешь же ничего, да? — усмехается. — Наскучишь быстро…
Не успеваю ничего ответить. В забор деревянный внезапно нож вонзается. Сталь дрожит, звеня. Воздух колеблется.
Рядом появляется Ризван. Спокойно вынимает нож.
— Долго ходишь, Арина. Разобралась с цыплятами? Иди в дом…
Кавказец толкает меня в спину ладонью. Смотрит на Кристину. Краем глаза замечаю, что та горазда перед любым видным мужчиной улыбки расточать. Держится так, чтобы грудь как можно выгоднее показать. Только Ризван даже не смотрит в сторону девушки. За мной следует. Кажется, он вообще равнодушен к показной женской красоте.
Или просто чересчур хорошо приказы исполняет. Как робот.
Зверь появляется поздним вечером. Ночью почти.
Я сидела на кухне за столом. Кажется, так и уснула. Сон снился хороший, светлый. Добрый. Так бы и не просыпалась.
Но тяжёлые, резкие шаги дрёму разрывают. На клочки. На молекулы. Безжалостно.
И первое, что я вижу, это лицо жестокого бандита. Глаза тёмные, с леденящим душу выражением.