Я вскакиваю с места. По струнке вытягиваюсь. Мечтаю убраться как можно дальше. Но головорез за локоть меня хватает. Держит. Пальцы словно стальные клещи. Синяки на коже останутся.
— Неужели на месте? — скалится. — Ризван, как она себя вела?
Сердце колотится в бешеном ритме. Кровь шумит так, что уши закладывает.
Сейчас выдаст меня подельник Зверя. Жизни мне больше не видать. Так и умру на месте.
— Проблем не было, — отвечает Ризван.
Немного странно, но он выгораживает меня перед бандитом.
— Говоришь, проблем не было? — хмыкает Зверь. — Если она хорошо себя вела, почему Немец жалуется, что ты двоих порешил?
Зверь дёргает меня на себя. Вжимает в своё тело каменное. Лишает возможности дышать. Жаром обжигает. Разум туманит терпким, мускусным запахом мужчины.
— Говорят, ты удрать хотела…
Наклоняется. Перед глазами не видно ничего, кроме его тёмных, ужасающих глаз. Он взглядом меня вскрывает. Грудную клетку разворачивает. Язык немеет. И не получается ни соврать, ни сказать что-то ещё.
— Не удрать. Деда проведать, — подаёт голос Ризван. — Люди Немца твоё присвоить захотели. Я решил проблему.
— Деда? Какого? — рычит Зверь.
Легонько толкает меня. Но я через всю комнату лечу. К стене. Как пушинке. Затылком ударяюсь. Сжимаюсь в ожидании других действий. Глаза зажмуриваю. Страхом до самых пяток пробирает. К полу прирастаю, как каменная статуя.
— Попов Алексей. Тот, что девочку подобрал много лет назад, — объясняет Ризван. — Лежачий дед. Я тебе говорил.
— Говорил!
Зверь громыхает кулаком по столу. Посуда подпрыгивает, звякая.
— Только почему она огородами к деду рванула, а? Что ты не договариваешь, Ризван?
— Так быстрее. Чем круги мотать. Но я улицей её провёл. Мало ли на каких идиотов наткнуться можно. У людей Немца дисциплина хромает. На обе ноги.
Зверь молчит. Дышит тяжело и часто. Слышу его дыхание, как будто стоит близко от меня.
— Хорошо.
— Деда похоронить надо.
— Ладно, — соглашается Зверь. За стол садится, растирая ладонями лицо.
— Я отдал распоряжение. Местные уже шевелятся по этому вопросу, — докладывает Ризван.
Удивляюсь. Когда успел? Но он много с кем говорил. Значит, не только о преступных делах упоминал. Радует лишь, что дед не будет лежать долго не упокоенным.
— Что с дорогой? — настаёт черёд Ризвана задавать вопросы.
— Колесили по округе. Всё чисто.
— Кто стрелял? — интересуется Ризван, садясь за стол.
Зверь делает то же самое.
Двое мужчин сидят почти плечом к плечу, переговариваясь. Кажется, они очень близки. Друзья?
— Охотнички местные. Участковый и пьяный егерь, — цедит Зверь сквозь зубы.