— Противно?
Зверь смешок испускает и разворачивает меня к себе лицом.
— Кто сказал, что мне не плевать? Кто? Крылья расправила, а? Подрезать?
Он наталкивается на меня жарким корпусом. По двери так распластывает, что дерево тонкое трещать начинает под напором наших тел. Выставляю ладони вперёд. В мускулистую грудь упираюсь. Горячо. Влажно. Влажно?
Только сейчас замечаю, как рубашка тёмная в двух местах к его коже прилипла. Пальцы мои мокрые и тёмные. От крови.
— У тебя кровь…
Зверь переводит взгляд вниз. На мои дрожащие пальцы.
— У тебя кровь. Много крови, — повторяю. — Неужели ты ничего не чувствуешь? Тебе нужна помощь.
Зверь отстраняется и смотрит на меня, как на инопланетянина.
— Помощь? Дурная, что ли? Это херня. Царапина.
— Иногда из-за царапины может сильное воспаление начаться.
— Да ну? — ухмыляется. — Ты меня видела. Думаешь, подохну из-за царапины? Зря надеешься.
— Я зла никому не желаю. Даже тебе.
— Врёшь, сучка, — презрительно цедит сквозь зубы Зверь.
Медленно расстёгивает рубашку и сбрасывает на пол. Она влажным комком падает на пол.
— Ты меня ненавидеть должна. Кровь своё берёт…
На правой стороне груди Зверя порез глубокий. Кажется, оттуда кровь сочится.
— Мне кажется, что все вы ошибаетесь. Я не дочь какого-то Пороха.
— Восьмерить пытаешься? — хмыкает Зверь.
— Что?
— За другого себя выдаёшь, — поясняет Зверь. — Зря. Пятна врать не будут. Сведения. Всё сходится…
Зверь на постель садится и подманивает к себе рукой.
— Давай, Малая. Хотела лепилой побывать? Приступай! — Зверь смеряет меня пристальным взглядом. — Чего ждёшь? Особого приглашения?
Я пальцы в замок сжимаю. Мне чудом удалось избежать позорного насилия. Но легче не становится. Ни капли.
— Я не умею. Боюсь навредить, если полезу.
— Боишься мне навредить? — Зверь ухмыляется и разглядывает меня. — Подойди. И достань из кармана моего телефон.
Приходится исполнить приказ. Нырнуть пальцами в тесный карман джинсов. Опасно близко от его вздыбленного, как мачта, члена.
— Дай сюда. Приглашу лепилу, он тебе будет говорить, что делать…
Не надо — хочется возразить ему. Но разве моё мнение учитывается?
Через пару минут на пороге номера появляется невысокий, щуплый мужчина. Рябое, невзрачное лицо. Но взгляд колючий. И пальцы крючковатые — сильные. Ловкие.
— Постой, Дрон. Говори ей, что делать. Хай выполняет…
— Уверен? — Дрон растирает сухие пальцы. — Бабы от вида крови в обморок хлопаться любят. А тебя шить придётся. Рана небольшая, но глубокая.
— Уверен. Она только с первого взгляда задохликом кажется, — фыркает Зверь и прикрывает глаза. — На самом деле об неё гвозди гнуть можно.