Я слишком неопытна и почти не знакома с плотской стороной отношений. Но он взламывает меня, вспарывает чувства и вытряхивает наружу. Оголяет нервы до животного состояния, до инстинктов обнажает. И я понимаю, что это отталкивающее притяжение будоражит его. Точно так же. Не вытравить его из-под кожи. Оно как вирус в крови — исчезнет, только вместе со смертью.
Так странно чувствовать себя настолько беспомощной перед этими чувствами. И он это нутром понимает так же. Но принимать не желает. Хочет свободным остаться. Поэтому злится. Низводит меня до состояния его вещи.
— Учись сосать. Зубы спрячь. Если потом скребанешь по болту — пожалеешь, — командует Зверь.
Я делаю несколько посасывающих движений. Во рту ещё сливочный вкус чувствуется, но следом солоноватый появляется. От его пальцев. С металлическим привкусом. Вдалеке. Как эхо кровавых дел. Вбираю палец глубже, а внутри всё дрожит.
Зверь толкается до упора и нажимает на корень языка.
— Дыши носом. Старайся не выталкивать из себя. Держи… — приказывает Зверь. Второй рукой мою шею поглаживает. Нежно. Осторожно. Вкрадчиво.
Пытаюсь сдержать рвущийся рефлекс. Удаётся лишь несколько секунд. Потом Зверь отпускает меня. Палец вынимает и гладит им губы.
— Для начала сойдёт. Прогресс. Хорошая ученица, — ухмыляется. — Научишься сосать и горловой отменно делать будешь…
— И что тогда? — перебиваю, вспыхивая. — У тебя нет той женщины, кто твой… твой член бы сосал? — быстро выпаливаю слова.
— Есть. Всех собрать — очередь нефиговая соберётся. Но зачем искать, когда шлюха под рукой?
— Я не шлюха. И не стану ей.
— Станешь.
— Ни за что!
Зверь складывает руки под грудью. Рубашка натягивается на плечах.
— Прикольная ты. Ризван с тобой вечно о чем-то треплется. Есть о чём перетереть, значит? Ну, давай… Расскажи. Кем и почему ты не будешь.
Я распахиваю глаза. Всматриваюсь в его лицо суровое и жестокое. Не мигая. Глаза жжёт. До боли. Но не мигаю.
— Я не стану твоей шлюхой. Добровольно. Ни за что.
— Сломаю, — обещает Зверь.
— Ломай. Ты и так мою жизнь испоганил.
Зверь губы поджимает в тонкую линию, потом резко в волосы пальцами впивается. Тащит меня через всю комнату, к двери.
— Не ценишь ты хорошего отношения, Малая. По кругу пустить тебя, что ли? — рычит, прижав меня щекой к двери. Пальцами талию обхватывает и по заднице шлепок отвешивает. Гладит. Потом за бёдра обхватывает и трётся об меня своим огромным членом. Через одежду. Не раздевая.
— Потом тебе самому противно до меня дотрагиваться будет, — говорю через силу.
Не знаю, чего добиваюсь. Ризван велел мне смирной быть. Рот на замке держать. А я перечу. Нарываюсь? Так, что ли?