Влад и Олег обменялись рукопожатиями.
— А это, я так понимаю, и есть прекрасная причина твоего столь бурного цветения?
Папа улыбнулся мне. Я ему понравилась.
— Надеюсь! — улыбнулась я и протянула ему руку. — Пелегина Ольга Вадимовна.
У моего благоверного на мгновение отвисла челюсть.
— Ты что, обалдела что ли? — взвыл он мысленно.
— А что? На свадьбе все равно встретятся же. Меньше вопросов будет.
Папина аура как-то сразу помрачнела ненадолго.
— Соколов Владислав Александрович, — улыбнулся он натянуто.
— Очень приятно, — улыбнулась я.
— Взаимно, — соврал и глазом не моргнул.
— А я Женя Жильцова, — улыбнулась кареглазая красавица с длинными красивыми, темно-вишневыми волосами, — можно без отчества.
Ее аура просто сияла счастьем. Любовью и нежностью к папе, и он отвечал взаимностью. Отлично. Но было в ее ауре что-то до боли знакомое, родное. Что сразу потянулась ко мне. Что бывает у сестер. Или близких подруг, проведших вместе не год и не два. Может, это оттого, что мы любим одного мужчину? Пусть и по-разному, но искренне.
— Это вам! — я протянула ей подарочную коробку с туалетной водой от Диор. Насколько помню, от нее пахло чем-то подобным, но намного более дешевым. — Надеюсь, понравится.
— Спасибо.
Женя открыла коробку, и ее глаза восторженно заблестели.
— Ой, мой любимый запах! Нет, серьезно! Надо же!
— Я рада, что угадала.
— Давайте садиться. Мы уже сделали заказ. Надеюсь, индейку, креветки, и салат со свежими овощами любят все. Дамам шампанского? — улыбнулся Влад, потянувшись к моему бокалу. Я прикрыла Его рукой.
— Мне яблочный сок.
— Шампанское здесь хорошее, дорогое.
— Не сомневаюсь. Мне просто алкоголь нельзя. Временно, так скажем.
— Да-а! — пропела проницательная Женя. — И кого ждем?
Женя искренне обрадовалась, папа насторожился.
— Еще неизвестно. Но я думаю, что будет мальчик.
— Здорово!
— Поздравляем! — папа как-то недобро уставился на Олега. — А как давно вы знакомы?
— Полтора года уже, — улыбнулась я.
— Надо же! А как же познакомились? Вы тоже в органах служите? Фамилия мне Ваша знакомой кажется.
— Я нет. Боже упаси. А вот мой папа Пелегин Вадим Аркадьевич — генерал.
— Ах, теперь понятно.
Папина аура совсем потускнела, появились красные всполохи. Он злился. Злился на Олега.
— Только ты на него не похожа совсем, прости, конечно.
— А мы с братом приемные, — улыбнулась я.
— Понятно.
Папа сверлил меня глазами.
— Я так понимаю, ты к нему под крылышко перебрался? — Ой, Боже, какой злобный взгляд на Олега.
— Ну да. Не по своей воле, если честно, — красноречивый взгляд на меня, ах, ты ж, засранец! — Скука смертная в этих бумагах. Хоть вой, ей богу!