— Проснулась наконец — то, спящая царевна, — усмехнулся бывший.
— Да не снимал я его, не бойся. Хотя мысль была. Каюсь. Но только для того, чтобы силы восстановить. Так быстрее было бы просто. Но от тебя так пахнет его телом, что тупо противно стало, — поморщился Тарх, — хорошо тебе с ним? Нет, ну, просто интересно….
— Очень, — честно призналась я, невольно улыбаясь при одной мысли о его губах на моей коже.
Меня пробрала дрожь.
— Он уже сам с полу вздоха, как я, понимает, что ты хочешь, или все еще внушаешь ему позы и ласки, какие хочется, как другим своим людям?
— Ради всех богов Вселенной, прекрати, пожалуйста! Ты сам отдал меня ему. Жестоко обманув при этом.
— Прости, малышка, прости, добровольно у нас бы не хватило сил расстаться. А надо было. Постепенно по капле я заставил тебя разлюбить и возненавидеть меня. Но заставить себя разлюбить тебя не могу. Да, я люблю тебя. Хочу тебя и ревную до безумия, до ужаса. Но ты больше не моя пара. Его. И душа твоя будет с ним, покуда он будет жив, и тело должно быть только его. А я подожду. Ждать я умею.
— Я могу дать ему бессмертие.
— Ну, тогда я убью его, когда устану ждать, — усмехнулся ведический Адам.
Я не стала ничего отвечать. Понимая: любое мое слово сейчас будет лишним. Хотя Тарх смотрел на меня с явным ожиданием ответа.
— Прости за ту ночь! — наконец сказал он. — Я и подумать не мог, что буду так по тебе сучить. Не сдержался. Больше не повторится, если сама не захочешь, конечно.
Лукавый взгляд прямо в глаза. Но я выдержала его с достоинством, гордо вскинув голову
— Не захочу!
— Не зарекайся.
— А ты не нарушай собственных заповедей! — обрубила разговор я.
Он начал разбирать большую корзину с едой и готовить мне бутерброды с мясом и салат, не смотря более мне в глаза.
— Кушай и вали уж к своему полкану. У него сегодня в планах вены вскрыть.
— Ох, ты ж! А ты что, сказать не мог, что я тупо отсыпаюсь, а не померла?
— Я сказал, но ты пролежала без памяти и ответа куда дольше, чем я думал, и он подумал, что я лгу, и ты решила остаться со мной. Ты вообще в курсе, что он думал все это время, что ты ко мне по ночам бегаешь, а не в спортзал?
— Что? — я аж подавилась, каким-то до невозможности сытным и вкусным плодом, просто тающим во рту. — Ну, полковник! Ну, засранец!
— Мужчинам в его возрасте свойственно сомневаться в своих сексуальных возможностях при молодой и такой горячей штучке, как ты. Хвали его побольше, что ли.
— Щас похвалю! Я щас его так похвалю…
Я чувствовала, что свирепею. Разве дала повод хоть словом? Хоть взглядом? Да я вообще за эти месяцы о Тархе и не вспомнила ни разу!