«Учитесь общаться. В любой беседе будьте корректны, интеллигентны и дипломатичны. Не оскорбляйте человека резкими высказываниями», – записал в дневнике Заренков.
– И что же мы, каждый договор будем на печатной машинке печатать? – возмущался Говоров. – Скоро к нам такие деньжищи сюда потекут, а мы не можем купить компьютер!
Вячеслав Адамович купил. Распечатали сразу кипу договоров ДДУ. Тех самых, которые составил генеральный директор, договора на участие в долевом строительстве.
И отдельно на листе крупным шрифтом: ИНВЕСТИЦИОННЫЙ ОТДЕЛ. Бумагу торжественно приклеили снаружи входной двери в офисе.
– Все, теперь пойдут инвестиции! – потирал Иванов ладоши.
Вошел Заренков.
– Вы бы подумали, где нам рекламу дать, «инвестиционный отдел», – сказал он с легкой иронией. – Может, листовочки на остановках расклеить?
– Много не наклеим, да и не солидно. Лучше сразу в редакцию. Дадим рекламу в «Смене» и в «Вечернем Ленинграде».
Тоненькой струйкой потекли к ним клиенты. Первыми стали кооператоры, которые уже научились зарабатывать деньги и думали об улучшении жилищных условий.
– А теперь, пожалуйста, в кассу, прямо по коридору, – рулил клиентским потоком Говоров, заполнив очередной договор.
И снова шеф на пороге.
– Вы можете делать все то же самое, только быстрее? Быстрее!
Строительство само по себе – почти чудо. Акт созидания из небытия, когда усилием воли рождается нечто геометрически стройное, инженерно согласованное и дополненное коммуникациями. А уж строительство в эпоху бартерных схем и цепочек – особая ипостась. Когда иссякают ресурсы и кажется, что дальше никак, тогда включаются небесные силы.
Порой они являются в самом неожиданном облике.
С раннего утра Вячеслав Адамович сидел в своем кабинете, записывая очередную главку своих «Мыслей вслух»: «Излучая среди окружающих позитив, вы получаете в ответ многократно отраженный позитив. Излучая негатив, вы получите многократно отраженный негатив. Всегда будьте позитивны!»
Да, но где взять столько позитива? Когда море проблем и деньги нужны позарез, просто срочно!
И тут вошла женщина. Красная кепочка, вязаная, наверное, лет десять назад. Зеленая мятая куртка. Два столь знакомых, близких православному Петербургу цвета, – зеленый и красный. Когда-то они сочетались в мундире офицеров Преображенского полка, в котором служил муж святой блаженной Ксении Петербуржской. А потом эти цвета перешли на ее икону.