Он тоже молчал… и вдруг резко подошел к креслу и бросил в меня простое платье, которое стянул этой ночью.
— Оденься.
Что ж… хотя бы мой труп не будет голым.
Ворон одеться даже не пытался. Продолжал смотреть на меня с непроницаемым выражением лица, размышляя.
Я натянула измятый и несвежий наряд и встала еще прямее. Не знаю, чего он ждал — того, что я встану на колени и буду умолять его о пощаде, что разрыдаюсь или применю какие-то женские штучки…
Я — дочь короля. И не буду унижаться. Тем более, что я знала, что будет, если я не справлюсь — и что будет, если справлюсь. Практически один результат с крохотной вероятностью выжить.
Что ж, раз не умер он… значит, умру я.
Чужой король хлопнул несколько раз в ладоши, и в шатер шагнуло двое стражников.
— В клетку, — сказал Ворон холодно.
Стражники беспрекословно встали по обеим сторонам от меня и дали знак, чтобы я выходила.
— А почему не сразу на плаху? — скривилась. Не видела смысла отстрачивать свой конец.
Но король вдруг усмехнулся, жестко, беспощадно и сказал то, от чего я заледенела больше, чем от всякого колдовства.
— Ну как же я могу убить свою невесту?
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПУТЬ НА СЕВЕР.
За лунный месяц до событий пролога
Свист рассекаемого воздуха, и лезвие входит в дерево по рукоятку.
От повторного броска меня отвлекает тихий голос Дага, моего обережника.
— Отец зовет вас.
— Сейчас?
— Да.
Странно.
С отцом мы разговаривали во время завтрака, на котором присутствовали — кроме меня — только сводные братья. И вряд ли он стал бы удерживать какие секреты.
Но кивнула, подошла к морщинистому стволу и дернула ручку на себя, а потом внимательно осмотрела лезвие и вытерла его мягкой тряпицей.
Король Бранд Асвальдсон Яростный считал меч и топор неподходящим оружием для девиц, потому мне было позволено освоить лишь стрельбу из лука и бой на ножах — но то и другое мастерство я постаралась довести до совершенства.
Мы поспешили по узкой тропинке к крепостной стене и зашли в боковую дверцу, спрятанную за каменным выступом.
С некоторым сожалением я оглянулась на багряный лес в клочьях тумана, который не рассеивало даже яркое солнце. Не позови меня Дага, проторчала бы там до ночи — предпочитала общество деревьев людям — а потом быстро пересекла внутренний двор, крытую галерею и по винтовой лестнице поднялась на внутреннюю стену, через которую можно было попасть в западное крыло. Отец, если не выезжал на охоту или за очередной победой, проводил время, как правило, именно там, в малом зале — вместе со старшими сыновьями, воинами, вином и смазливыми служанками.