— Крис, — опять позвал Тай, игнорируя мою попытку возвести стены.
Горячая ладонь накрыла мои подрагивающее пальцы.
— Ты уж определись, боишься или нет.
Звучало насмешливо, но напряжения в голосе было слишком много, чтобы поверить.
— Тебя не боюсь, — он должен это знать.
— Меня или балавра?
— А разве есть разница?
Ладонь сжалась крепче, а я… а я не стала дергаться. Вот что-что, а поговорить нам точно нужно.
— Спасибо, — на этот раз прозвучало искренне.
— За то, что не убегаю в ужасе? — да, я тоже умею быть колкой.
Ответом мне был тихий смех:
— За танец.
О! Зараза, а я почти забыла. Как же.
— Пойдут слухи, — констатировала.
— Они и так ходят, — и опять безмятежность.
— Да?!
— Тебя это так волнует?
Мрак. Опять это лишнее напряжение, и интуиция буквально вопит, что я не имею права промолчать.
— И да, и нет. Я в ответе за Школу. Слухи могут помешать.
И вновь тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев и далекими звуками музыки.
— Значит слухов не будет.
Спокойный, серьезный ответ, от которого тем не менее не повеяло холодом.
— И как ты их остановишь?
Прикосновение стальных пальцев к щеке было все же неожиданным. Таким пронзительно-острым…
— Посмотри на меня, — прозвучало не просьбой, а приказом.
Черные глаза казались и вовсе омутами в бездну в неверном освещении дальней парковой лампы. Тени легли на скулы, обозначив их острее. На меня смотрел хищник, опасный, до дрожащих ресниц красивый. Да, я трепетала от его взгляда и мне не было стыдно. Сила, что таилась в его касаниях, в его словах была именно той, что противиться невозможно. Родной. Близкой.
— Есть только один способ.
Мне не нужно было спрашивать какой, я уже догадалась. Узнала по приоткрытым губам, по сбитому дыханию, по заполошно бьющейся вене на виске.
— Не бывает слухов о правде, — на выдохе, и его губы так близко, что я чувствую мятную свежесть с ноткой крепкого алкоголя.
Время вновь замерло, но не так, как тогда в кабинете. Не по моему велению, не из-за применения Благословения Госпожи, но из-за самой древней магии, что существует во всех мирах. Мы оба зависли над бездной, в бесконечном мгновении перед первым поцелуем, тем, что разделит обе наши жизни на до и после. Всего миллиметр, доля секунды и мы рухнем в затопленное звездами небо.
Зверь замер, позволяя мне решить, даруя свободу, которая может стоить ему разума и воли. Тем ценнее дар, что по законам Истоков пара отказать не может, даже если не чувствует того же притяжения. Дар, который я не собиралась принимать.
Чуть сухие, твердые губы и его стон облегчения. Первый поцелуй нежным не получился, слишком много всего скопилось между нами. Легким он прекратил быть, как только я каким-то образом оказалась у Тая на коленях. Безумным он стал, когда я почувствовала ладонь на пока еще внешней стороне бедра. Но уже под платьем.