— И только?
Лицо Гвена оставалось мрачным и непроницаемым.
— Почти. Но я потом спросила, подумала… Показалось мне!
Не рассказывать же ему об алых глазах! Подобные принадлежать человеку не могли, вышло бы так, будто девушка обвиняла ректора в сокрытии истинной сущности. Еще и ритуал… Зеленый цвет, по словам Софы, не мог причинить вреда, господин Лабриан просто лечил студентку.
— Говорите, Бри, не бойтесь!
Голос ректора потеплел. Он положил коробку на стол и демонстративно подбросил на ладони конфету, выполненную в форме бутылки шампанского.
Британи колебалась, но уступила соблазну. Вопреки ожиданиям, Гвен не рассердился, не поднял ее на смех. Он отреагировал странным долгим молчанием, а потом сухо предложил перейти к повторному нарушению режима.
— Значит, испытание? — выслушав, задумчиво повторил господин Лабриан и подогрел чайник. Со стороны смотрелось фантастически: с ладоней сорвались оранжевые лепестки пламени и на мгновение объяли посудину. — И кто-то бродил по музею.
Бри закусила губу. Сказать, не сказать?
— Вы, — обреченно бросилась она в омут с головой и тут же пошла на попятный: — Но мне, конечно, показалось, вы не могли за столь короткий срок…
Гвен оборвал ее взмахом руки:
— Хватит! В богатстве вашей фантазии я не сомневаюсь. Любовница!
Он презрительно фыркнул и окинул Британи цепким взглядом. Той стало неловко. Создавалось впечатление, будто она не человек, а товар в магазине. Захотелось прямо сейчас сбежать, но Бри будто приросла к дивану. Когда ректор наклонился к ней, и вовсе перестала дышать.
Закрыть глаза или не стоит? Кричать или нет?
Однако совращать первокурсницу Гвен не собирался. Ограничившись легким, практически отеческим поцелуем в щеку, он попросил покончить с выдуманной связью:
— Не знаю, что там у вас в голове, но на большее, чем такой поцелуй, вы рассчитывать не можете. Поэтому положите этому конец и не портите мне репутацию. Да и себе тоже. Насчет всего остального…
Хрустнули длинные пальцы. Господина Лабриана что-то сильно волновало, даже неопытная Бри это понимала. Оглянувшись, будто опасаясь чужого нежеланного присутствия, ректор посоветовал:
— Забудьте! И если впредь подобное будет казаться, немедленно уходите. И вообще лучше не гуляйте в темноте. Ночью не всегда безопасно, даже в стенах академии.
По спине Бри пробежал холодок. Распахнув голубые глаза, она оторопело уставилась на Гвена.
— Господин Лабриан…
Ректор покачал головой и уселся в кресло, будто желая отгородиться от девушки столом.
— Я достаточно ясно выразился?
— Да. Спасибо.
Британи поднялась. К конфетам она не притронулась, хотя честно их заработала: пропал аппетит.