— А кто такой Ктукк? — спросила Вивьен, которой вовсе не хотелось идти ночью к кладбищам.
Там холодно. Там какая-то вредная, страшная старуха…
— У тебя доброе сердце, девочка, но серьёзные пробелы в образовании… Смерть всемогущая, какое невежество! А ведь я тебе искренне симпатизировал… Ладно. Отработаешь и дуй-ка ты, добрая девочка, в библиотеку, иначе я тебе здесь испорчу жизнь.
Вивьен вздохнула и отправилась к кладбищам. Пока шла, кутаясь в тоненькую мантию (надо было, наверное, переодеться, но кто знает, в чём там у них полагается на кладбищах отрабатывать?). Пока шла, размышляла о том, как эти отработки назначаются. Откуда череп Ктукка узнал, что она у неё именно сегодня? Может, это зависит от лунного цикла? И кто такой этот Ктукк?
Луна и правда этой ночью была во всей красе — огромная, яркая, сияла она над кладбищами Академии, освещая путь задумавшейся адептке…
Вивьен дошла до кладбищ и поняла, что у неё серьёзная проблема — она не знает, куда идти! Где сидит эта вредная старуха? Отработки — на кладбищах. Это всё, что она знает. Череп сказал, когда, и отправил на кладбища — а ничего, что их вокруг Академии — что духов умерших в день их памяти? К то му же она, наверное, заболела. Голова кружится, ноги не держат… Интересно, как так получилось? Ну, не во сне же она простудилась, летая на драконе? У них с Арвелем был тёплый шарф…
— Ай! Маки, ты что?! — пока она мечтала, думая о том, куда же свернуть на очередном перекрёстке бесконечных дорожек, вьющихся между оградками, макарб обернулся костями и оцарапал шею, спрыгнув на землю.
Крысиный скелет стал метаться из стороны в сторону. Втивьен сначала не поняла, в чём дело, но тут из-за надгробий выскочили два огромных кота — один чёрный, как ночь, другой белый, как свет луны над головой!
— Мяу! Мяууу!
Оба зверя рванули за макабром, Вивьен же, испугавшись за друга (ну и что, что Маки мёртв ни одно тысячелетие — он — крыса, а они — коты!) бросилась за ними.
Пока бежала — забыла о том, что ей плохо. Азарт погони вернул силы — Вивьен прыгала через оградки, оставляя на искусно выкованных узорах клочки мантии. Она не чувствовала ног, когда наконец все четверо — девушка, коты и крыса, влетели в маленький домик — видимо, жилище сторожа, или…или…
— Ну, здравствуй, девочка.
- Анук?!
…
Вивьен пила густой, ароматный отвар маленькими глотками. Что туда набросала Анук, в это варево, она не знала, но какой чудесный запах стоял в крошечной сторожке! Он возвращал силы, дарил покой, и одновременно хотелось петь, улыбаться, хотелось вскочить и обнять маленькую, сухонькую Анук, но Вивьен стеснялась.