Серьезные лица агентов в зале, до отказа набитом конфедератами, показывали, что серьезность понимают все. Интересно, только у меня возникает вопрос: "Как мы все это проглядели?".
А потом началось военное положение. Все сколько-нибудь годные, разрешили допуск с минимальной мутацией, срочно обучались построениям, военной службе. Военный космический флот, оказавшись значительно меньше врагов, оборонялся изо всех сил, и все же сдавал позиции, медленно отступая. Нужно были кардинальные меры. Именно Внутренняя служба сейчас круглосуточно искала выход из создавшейся ситуации.
Именно сейчас Эд надел свою военную форму, хотя до этого ни разу не этого не делала. С самой первой встречи он был в гражданской одежде. Даже, когда следили за Гитером, на нем была простая форма службы конфедератов. Вот тогда я узнала, что он полковник Внутренней службы, начальник базы стратегических разработок. Имя его не называлось полностью, он по-прежнему оставался для всех Эд.
— Ари, нам надо расстаться, — произнес Эд.
— Расстаться? — удивилась я.
Не ожидала, что эти простые слова вонзятся острой иглой в самое сердце, а оттуда эта острая боль будет расходиться по всему телу, парализуя. Я с беспокойством смотрела в такие близкие глаза Эда, и не могла понять, что произошло, что пошло не так? Легкая дымка набежала на мои глаза.
— Что это значит? — спросила его, проглотив комок в горле.
Мы стояли у огромного иллюминатора в кабинете Эда. Космос хорошо просматривался. Были видны дальние и ближайшие звезды, пролетающие мимо бойки и отдаленные от нас модули.
Слова Эда для меня были полной неожиданностью. Ничего не предвещало, что мужчина хочет расстаться. Потому сейчас я была не просто удивлена, а поражена до глубины души.
— Я улетаю и вполне возможно не вернусь. Точнее оттуда, куда я сейчас направляюсь, не возвращаются, — он положил свои руки мне на плечи и смотрел прямо в глаза.
В них была нежность и жесткость одновременно. Я видела, что ему больно сейчас так, как и мне, и все же он решил порвать все наши отношения перед тем, как куда-то улететь.
— Эд, так нельзя. Возьми меня с собой! — все так с беспокойством смотрела в глаза этому невероятному мужчине.
— Нельзя. Я не смогу работать, все время переживая за тебя, — он все так же держал свои руки на моих плечах.
Меня стало мелко колотить. Становилось страшно, страшно потерять его.
— Я не смогу без тебя, — выдохнула.
— Я распорядился, тебя переведут в другую службу, — эти слова ничего не объясняли.
— Эд, почему ты это делаешь? Зачем? — кажется, слезы покатились по щекам.