В трубке зашумело. Но Маша не успела даже услышать щелчка соединения, как Костя вдруг выхватил у неё телефон и нажал отбой.
— Ты что? — она попыталась разглядеть в темноте выражение его лица.
— Рано… — Костя приподнялся, прижимая покрывало к голове.
— Что — рано?! Ты бредишь, что ли?!
Цапельский шумно выдохнул:
— Посмотри. Кровь перестала идти?
— Ты придурок, Костя? — Маша на коленках подползла к нему и аккуратно повернула его голову. — Тут всё запекло… Надо вызвать скорую, — она умоляюще посмотрела на Костю.
— Нет, — твёрдо ответил он, — лучше позови Катю.
— Ты хочешь, чтобы она сюда пришла?!
— Нет, в ванную комнату. Только сделай всё тихо, ладно? Чтобы не разбудить остальных.
— Странно, что они ничего не слышали.
— Их окна выходят на другую сторону. Иди.
— Тебя чуть не убили…
Костя усмехнулся.
— Хотели бы убить — убили бы. А это предупреждение.
Маша не стала спорить с ним. Босиком понеслась вниз. Проходя мимо окон первого этажа, почувствовала, как волосы приподнялись на затылке. Она еле сдерживалась, чтобы не заорать во всё горло, так её распирало от страха.
Она поскреблась в дверь Кати. Стояла в коридоре, переминаясь с ноги на ногу, пока не скрипнула кровать, и раздались шаги. Катя ничего не спросила, а просто щёлкнула замком. Прикрывая рот ладонью, зевнула и спросила:
— Сима? Что-то случилось?
— Это я, — Маша подпрыгивала на месте. — Я за вами, Катя. Пойдёмте… У нас там… э-э…
Катя даже не стала дослушивать. Схватила откуда-то из-за двери длинный халат и, накинув его, тут же вышла из комнаты.
— Надо бы перекись, бинт и пластыри, — перечисляла Маша. — Он отказывается вызывать скорую и полицию.
Глаза Кати полыхнули ужасом и болью.
— Господи, что с ним?!
— Тише, пожалуйста! Вы сейчас сами всё увидите…
В ванной комнате горел свет. Костя стоял у раковины и, макая полотенце в воду, пытался оттереть лицо и шею.
— Миленький! — Катя выхватила у него махровую ткань и развернула к себе. Бегло оглядев, полезла в шкаф под раковиной.
Маша видела, как трясутся у неё руки, но при этом, Катя действовала сосредоточенно и умело.
— Ухо немного порвано, и щека… Шрамы останутся, — Катя шмыгнула носом. — Это она сделала? — быстрый взгляд в сторону Маши.
— Да вы что?! — подскочила Маша. — В нас стреляли!
— Маша, конечно, в состоянии нанести глубокую травму, но только сама себе, — Костя посмотрел на Машу и попробовал улыбнуться.
— Смешно ему, — Маша почувствовала, как злость прилила к груди и лицу.