— А, это? — Люсьен провёл пальцем по золотистому плавнику. — Сто лет здесь стоит. Нашёл как-то…
— Интересно, — Костя задумался. — Вот ведь, крутится где-то рядом… Где я мог её видеть?
— В холле! — воскликнула Маша. — Письменный набор! Катя говорила мне, что там была одна фигурка… Неужели, это она? — Маша разглядывала рыбку. — Откуда она у тебя, Люсь?
— Говорю же, нашёл! Я её не крал! Нашёл у пруда. Когда мать пропала, то все её искали. Я тоже с отцом ходил… А потом один по Николаевскому мотался… Вот и нашёл… на берегу.
Маша посмотрела на Костю.
— Как она там могла оказаться?
Цапельский пожал плечами.
— Вот что, — он повертел головой, словно искал что-то, — давайте её тоже возьмём с собой и покажем Симе с Катей.
— Сейчас, — Люська вышел из комнаты.
— Костя, — Маша прикусила губу, — тебе не кажется всё это странным?
— Любую странность можно объяснить, я думаю…
— Тогда это следует сделать как можно быстрее.
Люсьен вернулся с чистым полотенцем и пакетом.
— Завернём фигурку, чтобы она картину не поцарапала, — объяснил он. — И надо проверить, что там во дворе. Не хочу, чтобы до песен дошло.
Когда они вышли, местные мужики продолжали сидеть за столом. Люську встретили недовольными взглядами и словами о том, что «негоже батьку не помянуть» и «неси ещё водки». Но под взглядом Кости утихомирились и стали допивать то, что осталось.
Следователь и ещё двое оперативников курили за калиткой Розы. Костя подошёл к ним.
— Машуль, лаборатория подъедет минут через десять, мы идём встречать. Ты сейчас сразу со мной?
— Нет, Костя. Мне нужно к Розе зайти, помочь ей. — Маша поняла, что лишь оттягивает момент встречи с домашними Цапельского. Но сказать о своих подозрениях так и не решилась.
— Конечно, — Костя губами легко коснулся её виска. — Тогда я тебя жду. Приходите вместе с Люськой.
— Кость, а ты… — Маша перевела взгляд на следователя Гаврилова, — ты решил теперь работать в полиции?
— Решил. Помнишь, я говорил, что у меня товарищ в органах? Мы учились с ним. Вот, позвал. И образование пригодилось.
— А как же фирма?
— Фирмой мама займётся.
— Дарья Михайловна? — озадачилась Маша.
— Она справится, — убеждённо произнёс Костя. — Хотя бы пусть попробует… В память об Аркаше. — Костя вздохнул. — Глупо всё как-то получилось. Она чувствует себя виноватой. Только… — Костя поморщился. — Ну ты же понимаешь, она моя мать, я не могу её осуждать…
— Конечно, Костя! И Натали…
— Я сделаю всё возможное, — Цапельский сдержанно кивнул, — и для неё, и для Галки.
— А Жорж?
— Трубку не берёт, в офисе не появляется.
— Его будут искать?