— Нашли-то её недели через две, представляешь? — Катя инстинктивно вжала голову в плечи, когда льняное платье на её спине покрылось мокрыми пятнами. — Видно за корягу зацепилась. Ужас такой… мальчишки купались, а тут она! Борис тогда этим делом занимался… Ничего-то от Зиночкиной красоты не осталось… Раздуло бедную. Но она, я тебе скажу, тоже со странностями была. Чудная — вечно по лесам, да по полям бродила. Или сядет вот тут, у пруда, и смотрит перед собой, улыбается чему-то… Да… Хорошо, хоть мальчонку родила нормального, а то, что взять с такого отца? Ну да родила, и хорошо… Но вот как можно было сына Люсьеном назвать? Где и имя-то такое выискала…
Тяжёлые капли ещё продолжали падать, пока они шли через рощу, но солнечные лучи уже пробивались сквозь облачные просветы, согревая их мокрые плечи.
— Надо вот теперь поминки устраивать… — вдруг задумалась Катя. — Что там Серафима Николаевна решит…
— А разве не Дарья должна? — выдохнула Маша, увидев деревянную стену веранды.
— Ну да, конечно, — кивнула Катя. — Только ведь и здесь тоже соберёмся Аркашу проводить. По-людски надо…
Маша приподняла брови и искоса взглянула на домоправительницу. Неужели она серьёзно заявляет об этом? А что, если среди них сейчас человек, который отравил отчима Кости?
— Когда же будут известны результаты экспертизы? — осторожно спросила она.
— Борис сказал, что ускорит, — со знанием дела заявила Катя и утёрла лицо пухлой ладонью.
В холле они встретили Серафиму. Скользнув взглядом по Маше, она ничего не сказала, лишь коротко кивнула и скрылась в гостиной.
Маша вбежала на второй этаж и постучала в дверь Костиной комнаты.
— Где ты была? — обиженно произнёс Цапельский и шмыгнул носом.
— Плохо тебе? — Маша подошла к сидящему на кровати Косте и прижала его взъерошенную голову к своей груди. — Я твою тётю сейчас видела. Но она ничего не сказала. А ещё я в гостях была. Угадай, где?
Костя отстранился и уставился на неё своими тёплыми карими глазами. «Как телёнок, ей-богу!» — грустно умилилась Маша.
— У Люсьена была, представляешь? Ой, что там было… Отец его пришёл пьяный, избил Люську, за мной погнался… — Маша вздохнула.
— Ты, что, с ума с-сошла? — произнёс Костя и вывернулся из-под её рук. — А если бы что-то случилось, и он…
— Там Борис был этот, ваш, — процедила Маша и передёрнула плечами, — остановил его. А Люська… Ой, Костя, а вдруг он на Люську опять с кулаками полез?! Отец его хоть с виду и неказистый, но цепкий и злой. Такой может всё!
— Ты предлагаешь мне пойти спасать Люську? — усмехнулся Костя. — Да он и сам горазд на многое, уж поверь! Ничего ты о нём не знаешь! Он себя в обиду не даст.