Кирпич спокойно обогнул «Урал», подошел к «дашке», дернул за рычаг слева, пригнулся, немного довернул ствол и дал короткую. Выпрямился, посмотрел вдаль, снова ссутулился, сунул руки в карманы и шагнул к машине.
— Ветер… — я разогнулся.
Ветер поднял руку, не опуская бинокля. Потом как-то подался вперед, всматриваясь в раннее утро Донбасса. Опять отступил.
— Да что там? — спросил я.
— Гала, давай з «гуся»! — крикнул Ветер. — Мля! Сукаааа! Та быстрее!!!
— Да что там? — я шагнул вперед.
Ветер обернулся и улыбнулся.
— Там кто-то кого-то вроде тащит. Бля буду — попал. Попааааал! Кирпич! Кирпичина ты, твою налево! Попал!
Кирпич пожал плечами, обернулся и побрел к заднему борту. Сепар уже стоял там, пытаясь откинуть тент. Солнце, мутное и дурное, лениво заползало на небо. Дикая, ежедневная нереальная реальность происходящего снова накрыла меня, я опять почувствовал, насколько чужеродны, смешны и странны мы все тут — между этим солнцем и этим снегом, между «ихними» и «нашими», между небом и землей, в странной войне. Хотя… А бывают ли войны не странными?
Кончай философствовать, Мартин, нашел время. Новый день, смотри, и насковзь приземленные задачи. Сейчас «Спартана» предвинем, потом надо что-то с дровами решать… И бэка на «сапог» и «бэху» рожать, то есть, ехать в батальон. И на «Новую почту» треба, надо ж отправить «лову».
И все-таки позвонить домой.
Интересно, таки реально прибили снайпера?
Зазвонил телефон, и тут же хлопнул АГС. Гала дождался разрывов, чуть довернул и дал очередь. Я дождался разрывов, услышал смех Ветра, покачался с пятки на носок и снял трубку.
— Алё.
— Опять у тебя рация села, — проворчал Мастер. — Шо у вас там?
— Все нормально. Вроде в снайпера попали.
— Вроде?
— Та хто его знает… Васюму борт прострелил, Васюм в шоке, Васюм злобствует и предлагает двинуть танки.
— Аааа… Ну понятно. Ну, вы поехали?
— Та да. Давай.
— Давай.
— Мастер, Мастер! — заторопился я. — Слушай… Так хто вчера с «дашки» поверх нас садил так чётенько, шо я чуть не поседел?
— Да я сам чуть не поседел, — хмыкнул Мастер. — Виктор Анатольевич работал.
— Виктор Анатольевич? — я мучительно пытался вспомнить «форму-раз». — Это кто?
— Особовий склад нужно знать, — начал издеваться Мастер. — Виктор Анатольевич, мобилизованный в пятую волну, безуспешно прошедший Ровенскую учебку и распределенный в сорок первый отдельный мотопехотный батальон. Під час несення служби рядовий був неодноразово помічений…
— Да ктооо? — взвыл я.
— Кто-кто, — засмеялся Толик. — Мог бы и вспомнить. Кирпич.