— Вы ведь уже были знакомы? — спросила я. — А какой женщине шла речь?
На мгновение, вампир словно окаменел. Вопрос был, явно, ему неприятен. Прошла секунда, другая, третья. Наконец, пальцы Алрика погладили меня по щеке, легко приподняли подбородок, заставляя смотреть в глаза.
— Забудь об этом, — прошептал он и добавил несколько певучих фраз, от которых по телу разлилась приятная истома.
Властитель вселенной, как же хорошо! Ночь, огонь, воздух, пропитанный дыханием осени, а рядом — он. Не в моих мечтах, не за кафедрой, а со мной. И ничего больше не надо.
Мы сидели и слушали, как трещит костёр, как шуршит трава, потревоженная ветром. И я затаила дыхание, чтобы не спугнуть и не разрушить этот волшебный миг нашего единения.
— Спеть тебе? — спросил чуть слышно Алрик. Я кивнула.
Вампирская песня оказалась мелодичной, немного торжественной и очень трогательной. От костра отделилась искра, которая выросла в размерах и приняла форму птицы. Пылающий орёл кружил в тёмном небе, гордо расправив крылья, пока не превратился в танцующую девушку. Пышные светящиеся юбки летели по воздуху, распущенные волосы развивались. Красавица подпрыгивала, вскидывала руки, и казалось, что она вот— вот растворится во влажной черноте рыхлого сентябрьского неба. Но девушка поскальзывается, падает и превращается в сотканный из огня корабль. Пылающие паруса трепещут. Корабль мчится по тёмному небесному морю, слегка покачиваясь.
— И о чём эта песня? — спросила я, скрывая дрожь в голосе, когда вампир замолчал, а волшебство развеялось. Мы — люди, наверное, никогда не привыкнем к вампирской магии, будем восхищаться и бояться, завидовать и отгораживаться. Но сейчас, я была восхищена, поражена и влюблена в магию, в удивительные способности управлять стихией, так отличающие нас от этих могущественных существ.
— Если твою грудь раздирает тоска— разведи огонь и смотри на него. Если ты влюблён — разведи огонь, и позови к нему свою избранницу. Если в твой дом ворвались враги — разведи огонь и сражайся.
— У нас тут такой мороз! — верещала в трубку Дашка. — Но мы всё равно после полуночи на улицу пойдём. Какой Новый год без салюта?
Я живо представила подругу раскрасневшуюся, с блестящими глазами— смородинами, в переднике.
Умелые руки ловко месят тесто, режут овощи для салата, что— то перемешивают на огромной сковороде. За окном умирает голубой морозный день, а на смену его приходит суровый, но такой долгожданный зимний вечер.
— Спроси её, как там на островах! — доносится из трубки весёлый крик Юльки Богдановой.