Каждая мышца в теле дрожала. На снегу прямо перед испуганной девушкой и Ником, освещенным только луной, отчего его силуэт казался словно вышедшим из хоррора, все трое нападавших лежали, не двигаясь, лицами вниз в общей луже крови, которая вытекала из них, впитываясь в снег и становясь черным пятном.
Эшли рухнула на колени в снег и зарыдала в голос, в истерике, страшной и опустошающей.
Ник сначала замер, с тоской оглянулся назад, будто раздумывая, как правильно поступить: оставить девушку одну здесь с тремя мертвецами, и сбежать в ту темень, откуда он вышел, как мститель ночи, или подойти и обнять, успокоив.
Но что-то победило в нем, то, чему он сам был не рад. Ник приблизился к Эшли, и взял ее на руки. Она осела в его руках невесомым облаком, мягким котенком, спрятавшим коготки и Ник прижал ее ближе к сердцу, ощущая, как колотится в ответ ее.
Девушка не стала протестовать, а только примкнула к его груди, ощутив вдруг с удивлением, что та была обнаженной и мокрой от крови, растаявшего снега и ее соленых слез.
— Я с тобой, верь мне, — прорычал он, успокаивая, и Эшли примкнула ближе к его груди, запрокинув руки на мощную шею, чувствуя, как понемногу расслабляются сжатые донельзя мышцы.
Она подняла голову и смотрела на его мощный подбородок, яростно пульсирующие вены на шее, на трепет ноздрей при вдохах и выдохах. Казалось, что ее вес не доставляет никакого дискомфорта мужчине — он нес ее свободно, легко, просто. Однако в нем в это время велась большая и кровавая борьба- борьба с самим собой.
Эшли показалось, что прямо сейчас он поставит ее на ноги и скажет двигаться самой в дом, или еще куда-то, а сам все-таки исчезнет, и потому легонько погладила его по щеке. Ник опустил взгляд, в котором бушевал шторм, на нее, и тут же выражение его лица изменилось — из каменного он стал человечным.
— Я с тобой, верь мне, — повторил он.
Ник ногой открыл дверь в холодный дом и пронес девушку в ванную комнату. Попробовал включить свет, но это у него не вышло, и он чертыхнулся.
— Пробки выбило, — прошептала Эшли, и Ник снисходительно глянул на нее, как на маленького ребенка. Только тут до девушки дошло, что, скорее всего, беглые заключенные просто отрубили ей электричество.
Он поставил ее на пол, включил воду, дожидаясь, пока та станет теплой, плотнее закрыл дверь, не выпуская горячий пар из ванной комнаты и начал рыться в шкафчиках. Эшли замерла, как стояла: стояла кромешная темень и она просто не понимала, как он может ориентироваться в пространстве.
Однако через минуту-другую Ник сделал невозможное: в полной темноте он каким-то невероятным образом нашел две большие хозяйственные свечи и зажигалку. Чиркнул раз, другой, пламя занялось и он зажег фитиль. Стало значительно лучше. И… как-то уютнее.