Лева окинул их всех совершенно ненавидящим взглядом, но это ни на кого не подействовало.
- Что у тебя случилось? - спросил Артур. Остальные дружно кивнули. Иван молчал.
- Еще не знаю. Но, пожалуй, мне надо к Самуилу Абрамовичу, - тихо проговорил Лев.
- Поехали, я тебя отвезу, - проговорил Сергей. – Вот за руль тебе совершенно не надо.
- Может, вискаря? – со знанием дела предложил Артур. – Клео не здесь. Можно рискнуть.
Народ посмотрел на него удивленно, не понимая, каким образом кошка Олеси связана с тем, что тенор перестал пить (бокал шампанского после концерта не в счет, понятно). Лева подумал. И кивнул, соглашаясь.
- Твое состояние связано с фотографией, которую ты всем показывал? – спросил Сергей, когда они уселись в машину.
Лева, который застыл вполоборота к водителю, кивнул, не поворачиваясь. И тихо проговорил:
- Я давно должен был извиниться.
- Забей.
Лева повернулся, зеленые глаза горели мрачным огнем. Бас только флегматично пожал плечами:
- Слушай. Ты вел себя как придурок конченый. Я – дурак дураком. Если злится на тебя, значит, надо и на себя тоже. А зачем?
- Хорошая философия. Жаль, что я не могу…
Сергей только пожал мощными плечами.
- Пережили – и пережили. Чего уж теперь?
Лева прошипел что-то злобное.
- Ну, хочешь, будем мириться как в книге, - вдруг заржал Сергей. – Пойдет друг к другу по обжигающему песку… В идеале где-нибудь в Испании. Куба тоже подойдет.
Лева махнул рукой и тоже рассмеялся.
- Ага. Еще и заснимем этот исторический факт.
- Только надо, наверное, не Машку с камерой.
- Олесю, - хором постановили.
А Сергей задумчиво добавил:
- Может, тогда Олег перестанет к каждому из нас ее ревновать? Ну, по крайней мере, к нам двоим.
Самуил Абрамович встретил Леву вопросительно поднятыми бровями, посмотрел повнимательнее. Вздохнул.
- Надеюсь, не шампанское? Водка? Коньяк?
- Виски, - Лев решил не мешать напитки.
- И что у вас стряслось?
Певец молча достал телефон, нашел фотографию и положил перед Самуилом Абрамовичем.
- Ну, судя по вашему скорбному лицу, это не ваша фотография в детстве, сделанная вашей прекрасной мамой.
- Не моя.
- И что хочет барышня?
Лева посмотрел на адвоката удивленно.
- Содержание, алименты, ваше вырванное сердце? Сколько?
Лев вспомнил Ирину. Ни про ребенка, ни про деньги они как-то не поговорили. Да они вообще ни о чем не поговорили. Она его просто выставила.
- Она понимает, что мы будем настаивать на генетической экспертизе? И я составлю бумаги, где пропишу, что она должна будет говорить, если эта история вылезет наружу. В целом, ничего страшного.
При словах «генетическая экспертиза» перед глазами музыканта встала милейшая старушка, что встретила его на пороге. Пожалуй, он не рискнет. Да и Самуила Абрамовича не отправит. Еще не хватало объясняться с Томбасовым, почему в цвете лет погиб его адвокат.