- Ааааааааа!!!
- Погодите. Еще табурет.
- Какой.
- Кожаный. С регулируемой высотой и подставочкой под ноги.
Она просто кивнула, дождалась табурета. Доплатила – неприличную просто сумму – за вынос мебели из ее комнаты. Вынос ее мозга шел бонусом, дополнительным и бесплатным.
А теперь надо было бежать за Сашей в садик. Быстро. Потому что еще минут пятнадцать – и он закроется!
- Убью! Убью!!!
Лева позвонил глубокой ночью, когда она ворочалась на диване в кухне-столовой и никак не могла заснуть.
- Ооооооо, - сладострастно проговорила Ирина, накинула куртку на пижаму и прокралась на лестничную площадку. – Оооооо.
- Привет!
Лева был радостен и воодушевлен.
- Рояль уже доставили? Я попросил поторопиться.
- Лева…
- Те дрова, что у вас на кухне, надо выкинуть. Настройщика приличного я вызвал, мне телефон дали нормального.
- Лева.
- Табурет сразу надо отрегулировать, чтобы руки были под правильным углом к инструменту, переучивать очень тяжело. И смотреть, чтобы спина прямая.
Ирина зарычала.
- Я приеду на днях, не могу понять только, как выскочить, мы с самолета на самолет, из аэропорта в аэропорт.
- Слушай, - Ирина изо всех сил пыталась не сорваться на крик. – А хотя бы известить меня о том, что собираешься покупать рояль? Узнать, встанет ли он в квартиру? Трех с половиной метровый? Будет ли кто-то дома?
- Я дозвониться не мог. Но смски отправлял. Надеюсь, рояль поставили не на кухню?
- Нет. На кухне теперь я.
- А, вот и хорошо.
- Что?!!! Хорошо? Ну, хорошо.
Глава десятая
Женщины - страшные люди.
Они умеют есть соленые огурцы из банки. Без водки
(С) ВК
Семейное положение: ищу такого же психа для
неадекватного общения и сумасшедших поступков.
(С) оттуда же
Лева изливал свою тоску, свой гнев, свою ярость и свое непонимание ситуации на концертный рояль в репетиционном зале на базе и на уши сотоварищей. Олеся отпросилась в школе и приехала, потому что после разговора с Ириной, художественный руководитель квартета был просто не в себе.
О чем ей и сообщил изумленный Сергей, позвонив и попав на урок.
- Слушай, надо что-то с ним делать, а, - рокотал он, пока Олеся пыталась и слушать музыканта, и переживать за Леву, и параллельно объяснять что-то девятиклассникам, которые тут же радостно загалдели заполошными истошными птицами.
- Мне показалось – или в твоем голосе чувствуется зависть? – спросила она у баса, когда перезванивала уже спокойно, на перемене.
Сергей вслушался в бешеную какофонию звуков на школьной перемене, отставил от уха динамик – его просто сносило. Вспомнил, как они еще летом все пытались понять – действительно Олеся учитель или Томбасов нашел им коуча, которого решил ввести в квартет странным образом. И вдруг ответил правду: