Занавес.
- Лева. Я попрошу службу безопасности выяснить. И когда была сделана запись. И кто нам ее выложил, перебив даты.
- Она не поверит.
Говорит – и понимает, что из голоса исчезли звуки.
- И что ты будешь делать?
Он ловит себя на том, что уже мечется по номеру, скидывая все в чемодан. Замирает, понимая, что просто бросит все тут, чтобы не возиться с багажом – выгадает хоть сколько-нибудь времени. Вдруг Ира не видела, вдруг хоть это все пройдет мимо них!
- Прости, Олесь, я выскакивать буду. Как-то же можно отсюда быстро в Питер добраться.
- Давай.
Стук в дверь. Он уже одетый, в пальто, разговаривает с организаторами, вроде маршрут ему проложили, машина уже на подходе.
- Ну, ты уже в курсе, - в дверь заглядывает Сергей.
- Что там у остальных.
- Ваньке жена позвонила. Атас там. Он уже улетел.
Телефон загудел – машина пришла и за ним.
- Вещи мы перехватим с Артуром, не переживай, - махнул рукой бас, Лева благодарно кивнул.
- И еще мы выяснили, опытным путем, что бывшая жена Артура внимательно следит за новостями о бывшем супруге. Аня отзвонилась. Они разругались. Как в старые добрые.
Они уже шли к лифту. Лева несся, Сергей вздыхал. Он вроде бы и не торопился, но все время был рядом.
- Удачи, - проговорил он уже около лифта. – Главное, чтобы поверили.
Дорога сливалась перед глазами. Где они? Где вообще их застала метель, вперемешку с этими идиотскими новостями? Ему вдруг показалось на миг, что он останется здесь навсегда. Так и не поняв – где именно.
И вообще – кто они? Какое-то странное бесприютное перекати-поле, заплутавшее под порывами ветра. Куда там всем акулам мирового океана. И особенно той – в океанариуме. Которая никуда не торопилась.
И что ему останется, если Ира не согласится с ним разговаривать, если не позволит ему больше переступить порог ее дома? Не позволит видеться с Сашей?
Успешные концерты? Хорошо поставленные программы? Корпоративы на новый год в промышленных масштабах? Океан, к которому он уезжал всегда один, потому что это чудо с кем попало не разделишь.
Он провел полет, слава богу, что задержки рейса каким-то чудом не случилось, в странном состоянии между бредом, сном и явью. Отчетливо, кстати говоря, понимая, кому надо сказать спасибо за сегодняшний день. Дана. Долго же она собиралась. И как успешно получилось у бывшего пиар-менеджера группы. Отвращение к себе прошлось по нему как приступ тошноты.
Какой он идиот. Еще и подставивший парней. Дана хотела отомстить ему. А прошлось и по Ивану, и по Артуру.
Пересесть в другой самолет. Взлететь. Приземлиться. Кто-то от Томбасова уже ждет – он даже не мог разглядеть лиц. Кольцевая. Бешеная скорость. Темно уже совсем. Понять бы – день или ночь? Впрочем, какая разница.