— Словно лиори на троне, — проворчал Перворожденной, направляясь с крепостной стены вниз.
В это мгновение Тайрад понял, что не может терпеть супругу своего племянника. Вот не может и всё. Она раздражала его каждым жестом, взглядом, звуком голоса, манерой вести беседу, ядовитыми укусами, которыми маленькая лейра жалила время от времени. И тем более ее притворная овечья покорность. За то недолгое время, что они жили под одной крышей, лиор почти возненавидел Ирэйн Дорин, а ведь им еще предстояло вместе править Эли-Боргом.
— Пусть только родит наследника, и я избавлюсь от этой дряни, — проворчал себе под нос Тайрад.
Как Альвия могла терпеть свою кузину, лиор не понимал. Впрочем, при лиори Ирэйн была неприметна. И в который раз Тайрад изумился, как повелительница Эли-Борга не разглядела в девчонки гнильцу? В Архон, какая гнильца? Там гниль! Впрочем, Альвия отдавала свое внимание риорату и его защите. Надо признать, дочь Бриара недурно правила, Эли-Борг процветал, и защита на границах была усилена после последней войны настолько, что его проныры-хартии много раз напарывались на разъезды раньше, чем успевали напакостить.
А что стоит ее наглое требование выплатить ущерб Эли-Боргу? И ты подумай, взяла измором! Или Хартийское предгорье, или золото. Воспоминание неожиданно развеселило лиора, и он коротко хохотнул и покачал головой.
— Надо было отдать ей Кейра, — беззлобно проворчал Тайрад.
Но тогда не было бы перемирия с дайрами, и рудник так и оставался бы заброшенным из-за набегов дикарей, ревностно оберегавших богатства, которое хранили в себе горы. Нет, Райверн стоил тех денег, теперь Эли-Харт сможет восполнить послевоенный ущерб и заработать в несколько раз больше. Но не столько, сколько Эли-Борг получает со своего рудника.
— Эх, — лиор вздохнул и неожиданно поймал себя на мысли, что будет скучать без «боржской гадюки».
Ее письма, наполненные ядом скрытой издевки, которые доводили лиора до белого каления, ее язвительные ответы в беседе, ее высокомерие, всегда казавшееся вызовом — всего этого ему будет не хватать. Лиор Эли-Харт наконец осознал, что противостояние закончилось — Борги прекратили свое существование. Умер Бриар Эли-Борг, умерла Альвия — два главных раздражителя и извечных противника. Что осталось Тайраду? Только Ирэйн.
— Тьфу, — сплюнул Перворожденный. — Медяк против начищенных золотых. Только желчь и гонор, больше ничего.
Он вышел за ворота и прямиком направился к лейре, заведомо натянув на лицо маску дружелюбия. Приближаясь, Тайрад с интересом вглядывался в разрумянившееся лицо Ирэйн, пытаясь понять, на чьей она стороне, однако так и разглядел. Имен лейра Дорин не произносила и охала по каждому поводу. Он перевел взгляд на риоров и остановился, так и не дойдя до супруги племянника, заинтересовавшись, кто же побеждает. Сама игра была незамысловатой, но увлекала чрезвычайно. Лиор и сам любил побороться за шар, вырывая его из рук противника и не позволяя забрать у себя. Но уже давно не позволял себе такого развлечения, занятый иными делами. А надо бы как-нибудь побаловать себя беззаботной беготней по полю, ненадолго забыться и отдохнуть в этой веселой кутерьме. Как-нибудь…