— Савер!
— Здесь, — выдохнул прислужник, сжимая в руках собранное добро.
Кейр обернулся к лиори, усмехнулся и приложил ладонь к стене. Раздался едва слышимый скрежет, и кусок стены повернулся. Райверн первым шагнул в открывшийся проем, Альвия, чуть поколебавшись, последовала за ним, Савер был последним, и стена вернулась на место одновременно с треском сломанной двери. Подмога пришла, но Холлеру Дин-Норту это уже ничем не могло помочь.
Воины, ворвавшиеся в покои, огляделись. Пять окровавленных тел лежали на полу, но тех, за кем их послал лиор, не было. Беглецы исчезли, и Одел надежно скрыл их след…
Эли-Борг… Риорат погрузился в тревожную тишину. Замерли шумные площади, на улицах городов, в замках риоров и в деревнях прекратились громкие разговоры. Не было слышно веселых песен бродячих музыкантов, исчезли щедрые на ужимки фигляры со своими дрессированными животными и красочными представлениями. Не звучал громкий смех, даже дети больше не бегали шумливой ватагой, предпочитая собираться стайками в укромных местах. В храмах богов не гасли огни в больших золотых чашах и не смолкали молитвы. Боржцы находились в плену тревожного ожидания. Не было тех, кто махнул бы рукой и легкомысленно произнес: «Да чего уж там? Живем себе и живем. Риоры без нас разберутся». Люди понимали, что ожидает их родную землю без твердой руки лиора, своего лиора.
Когда-то народ Эли-Борга с настороженностью наблюдал за началом правления Альвии — первой женщины на троне риората. Много от нее не ожидали, надеялись хотя бы на то, что удачно выйдет замуж, и супруг сможет править не хуже отца лиори. Но Перворожденная быстро убедила боржцев, что она не нуждается в помощи мужчины. Ее твердая рука чувствовалась во всем. Жизнь Эли-Борга не изменилась, он продолжал процветать, не ведая лишений и увеличенных поборов на капризы повелительницы. Не оскудела казна риората. Лиори была чужда пышных празднеств и богатых нарядов. Зато еще больше была усилена рать риората, строились новые крепости на границах. И несколько новых законов боржцы приняли с пониманием и даже одобрением. Альвия заботилась о своей земле и поданных.
Суровые риоры склоняли перед ней колени, не боясь унизить своего достоинства. Очень быстро они перестали замечать, что склоняются перед женщиной. Она стояла выше всех. Недосягаемая и величественная, подобно статуям Богов, словно их младшая сестра. Так казалось всем, кому довелось увидеть Перворожденную и поймать непроницаемый взгляд льдисто-серых глаз. Боржцы гордились своей лиори. Теперь им даже казалось, что их риорат был избран Высшими силами и благословлен ими, раз они не позволили лиору уничтожить свою дочь, ставшей хранителем земель Эли-Борга.