— Адель, там твои джигиты друг друга поубивают!
Причина смертоубийства нахмурила брови, тут же понеслась открывать.
— Какие такие джигиты? У меня ни одного нет!
— Ну, архаровцы твои! — развела руками баба Нюра. — Глебка и этот… придурочный… муж твой бывший!
— Что?! — завизжала Адель, вытаращив глаза.
— Беги-беги, разнимай, я послежу за Бориской!
Адель схватила куртку и бросилась из комнаты. Бежала вниз, не дождавшись лифта. Запыхавшись, вылетела на улицу, свернула к месту, где Глеб обычно ставил машину. Только его-то машины там как раз не было. Зато внедорожник Велесова стоял, заняв сразу два парковочных места.
Бывший гражданский муж нашелся сразу. Стоял возле машины, рылся в аптечке.
— Что здесь случилось?
— А всё ты! Ты виновата во всем! — заголосил Велесов, едва Адель показалась в его поле зрения.
— Что случилось? — развела она руками.
— Хахаль твой на меня набросился! Без причины! Увидел — и давай бить… Где ты только такого урода нашла…
Когда Велесов обернулся к Адель, она едва его узнала.
У Максима изрядно опухла щека, губа, да и нос кровоточил.
— Ой-ой-ой… — Воробушек прикрыла рот рукой и уставилась на бывшего.
А тот тут же принял стойку и стал жаловаться:
— Да! Досталось мне от твоего любовника… Он же совершенно ненормален…
— Нормальный он человек! — тут же начала злиться Адель.
Да, Глеб вспыльчивый, может быть агрессивным. Но без сомнения он вполне адекватен, драться просто так не стал бы.
— Я уверена, ты его как-то спровоцировал!
— Спровоцировал… — честно признался Велесов. — Я ему вот что показал…
Он достал из кармана немного испачканную кровью белую бархатную коробочку.
— Что это? — сначала не поняла Адель.
— А ты как думаешь?
Адель ничего не думала, просто открыла.
Открыла и обомлела от вида тоненького золотого обруча с прозрачным камнем.
— Ты выйдешь за меня замуж, Адель? — вдруг врезался ей в уши победный голос Максима.
Как же она мечтала когда-то услышать эти слова, как хотела, как страстно жаждала… И как была рада, что этого предложения в свое время он так и не сделал.
Адель подняла глаза на бывшего гражданского мужа и удивилась тому, что раньше считала его привлекательным. Да, его физиономия напоминала хорошую отбивную, но даже без побоев никакой симпатии он в ней не вызвал бы, она в этом уверена. Ей даже было его нисколько не жалко, несмотря на синяки.
Воробушек больше не любила Велесова, а еще вдруг поняла: ей даже не больно от воспоминаний о его предательстве. Оно уже не ранило душу. Всё, что бывший в ней вызывал, — лишь брезгливость. Она излечилась… благодаря Глебу.