Говнюк! Мудазвон и конченный засранец! Безнаказанная сволочь!
Я закрыла глаза, но так ничего из этих эпитетов в микрофон трубки не произнесла. Не сумела! Не повернулся во рту враз отсохший язык. Хотя и порывалась каждую прессующую моё сознание и оцепеневшее тело секунду. Да и что бы это дало? Я уже попыталась раз его послать. Во что мне теперь это всё выливается? Он же явно сможет провернуть нечто похуже из того, что уже успел проделать за столь пугающе короткие сроки. А на что ещё был способен этот недочеловек, я даже думать боюсь.
— Постарайся провести всё это время с максимальной пользой для себя, Энн. Вот увидишь. Как только ты перестанешь думать о плохом, всё сразу же станет на свои места. Отпусти и прими, как за должное. И обещаю, mon papillon, сама удивишься насколько это просто, и почему ты не сделала этого раньше. Особенно, когда будешь бурно кончать на моём члене.
Я не помню, когда он сам прервал разговор и отключил связь. И как добралась потом до своего кабинета. Кажется, прошла целая вечность, а меня всё ещё трясло от гудящего под кожей, в костях и нервах высоковольтного напряжения и… От его грёбаного голоса тоже! Казалось, он всё ещё звучал в моей голове и царапал онемевшее тело, впиваясь в болевые, будто ядовитыми шипами или очень тонкими иглами. А я при этом ни черта не могла сделать. Только тупо дрожать, закрывать глаза и, да… Дышать, вашу мать! Глубоко и часто. Иначе меня бы точно вырвало.
Включать голову с критическим мышлением и заставлять себя думать совершенно не тянуло и не хотелось. Если попытаюсь это сделать, точно сорвусь. А меня и без того сейчас ведёт, как по смертельной грани между не стоит и ни в коем случае нельзя.
Этот ненормальный сукин сын оказался тысячу раз прав, будь он неладен! Он меня сейчас мало что завесило. Максимум, что я могла сделать — это ещё больше усугубить ситуацию. А я и так дышала буквально на ладан. Если начну артачится, вполне возможно пострадает кто-то ещё и уже по-настоящему.
Очередной телефонный звонок ударил по слуху и нервам, будто залпом оглушающего выстрела. Я и подскочила на сиденье своего рабочего кресла так, словно меня и вправду шарахнули, как минимум, из пневматического оружия. Я даже негромко вскрикнула, интуитивно прижимая ладонь к груди и пытаясь прийти в себя до того, как всё-таки тихо лишусь последних чувств.
Но в обморок упасть мне так и не свезло. Тем более, когда перед расплывающимся взором на сенсорном экране смартфона наконец-то проступили чёткие буквы знакомого имени.
«Эдвард». Чёрт возьми! Почему именно сейчас? Не мог позвонить чуть попозже, когда бы я уже успела более-менее отдышаться и хоть немного прийти в себя?