Не только чувствую, кажется, уже скоро спаяюсь своими нервами с чужими и буду ощущать лишь его одного. Везде! Где только можно и невозможно. Глотая дрожащим дыханием спасительный воздух при каждом очередном проникновении-ударе Маннерса в вагину — быстром, чётком, беспощадном. Насаживающим меня, как на вертеп, не только на его упругий член, но и на ментальные кинжалы его ненасытной воли. Он будто и вправду стремился меня пометить самым извращённым образом и разворотить до основания мой агонизирующий рассудок. А тело просто заклеймить, не пропустив ни одного на мне (и во мне тоже) сантиметра.
— Хочешь большего?..
Он точно ненормальный! Меня и без того рвёт от перевозбуждения, от сводящих с ума толчков большого неустанного во мне «поршня», чьи глубинные проникновения отдавались даже у меня в голове. И, конечно же, от грёбаного голоса трахающего меня чудовища. Но ему, видимо, и этого слишком мало. Обязательно нужно сделать что-то ещё. Пройтись языком по моим позвонкам на спине, оставить после своего вопроса очередное клеймо из вакуумного засоса между лопаток, не переставая при этом измываться над моими сосками и всё так же удерживая голову за волосы мнимой ласковой хваткой. Да тут у любого крышу снесёт, особенно на пике нарастающего экстаза. Особенно, когда удары члена всё осязаемей и чётче наращивают свой темп до невозможного и нестерпимого, и уже буквально удерживают тебя на грани от неминуемого срыва. А всё, что ты можешь — лишь беспомощно цепляться за спинку дивана трясущимися руками и жалобно вскрикивать, да стонать, теряя связь между реальностью и происходящим, но только не с этим Дьяволом.
— Я знаю… хочешь! И знаешь, что я могу тебе это дать…
Он когда-нибудь заткнётся или попросту мечтает довести меня до дурки?
Но в этом главный кошмар и заключался. Я действительно велась на всё, что он говорил, и не понимала почему. Хотя, скорее, на него всего. На то, что он со мной вытворял и до каких пределов доводил моё бесконтрольное под его руками и членом тело. И в этот раз ему тоже удалось играючи заставить меня буквально за считанные минуты пережить невозможное. Он словно и вправду чувствовал абсолютно всё, что со мной происходило. Поэтому и знал, в какой момент нужно что-то сказать, когда наградить лаской, а когда ускорить приближение нового оргазма, растирая мою и без того онемевшую от его фрикций вагину более быстрыми и беспощадными проникновениями. И в этом он походил на обычного человека меньше всего — либо на неустанную машину, либо на реального и беспощадного демона во плоти. Как будто и вправду знал, где нужно сильнее нажать, а куда направить удары именно на поражение. Долбить и распалять изнемогающее лоно, пока меня не скрутит очередным бешеным приступом струйного оргазма и не затрясёт в его руках в затяжном припадке под немощные крики о пощаде.