— Чётче, мотылёк.
Блядь… я всхлипываю! Потому что он… входит в меня опять… медленно, неторопливыми погружениями одной только залупы. А меня уже бьёт навылет мощнейшим разрядом нового эрогенного приступа и едва не выгибает под телом этого изощрённого монстра.
— ХОЧУ! Хочу вас! По… прошу! Хватит!..
— Нет, мой мотылёк! — он снова поднял голову и взглянул мне в душу через глаза довольно осклабившись и затягивая в клетку своих рук едва ли не всю, по самую макушку. — Я только начал. У нас с тобой ещё вся ночь впереди.
Последних слов я, кажется, не расслышала или не поняла, потому что в этот момент он вогнал в меня член до упора, заставив вскрикнуть и забиться под ним под атакой очередной конвульсивной агонии. И только сейчас я ощутила в полную меру, какой он огромный, способный одним лишь весом своего тела расплющить такую, как я мелкую букашку. Правда, в эти ненормальные минуты он совершал надо мной совершенно иные действия. Оплетал, подминал под себя, накрывал собой и… прятал от всего мира. Но не от себя. Не от своих демонических глаз и их одержимого взгляда, чьи клинки я уже ощущала на своём судорожно бьющемся сердце и… Похоже, они не просто его касались остро заточенными лезвиями… они уже вошли в онемевшую мышцу… Просто… Просто, я ещё не успела почувствовать боли из-за циркулирующего в моей крови наркотика. Наркотика по имени «Маннерс».
Кажется, кошмары мучили меня всю ночь, с того самого момента, как я провалилась в забытье, окончательно разорвав связь с реальностью. Но только не с тем, кто затащил меня в свой ад, а потом преследовал каждую грёбаную минуту безумных сновидений физически и ментально. Врезался в мою память и воспалённое сознание гипнотизирующим голосом с тугими ремнями своей изголодавшейся Тьмы. И там я действительно не могла не пошевелиться, ни издать хоть какой-то звук или слово. Бесконечный абсурд вывернутого наизнанку сюрреализма из сплошных ощущений, жутких образов и непереводимых фраз от чёрного заклинателя. И, кажется, там были зеркала. Много зеркал. С отражениями, в которые я не хотела заглядывать. Но он меня заставлял. Снова и снова. Не отходя от меня ни на секунду. Удерживая, прижимая к себе, затягивая в себя… в свою Бездну…
А его грёбаный взгляд… Я не переставала его чувствовать ни на мгновенье. Он преследовал меня, куда бы я ни пыталась сбежать. Так и промучилась всю ночь, думая иногда, что просыпаюсь после очередного кошмарного эпизода, а на деле лишь перескакивая в следующий. И так едва ли не целую вечность, пока в один из таких моментов я не дёрнулась всем телом, и не проснулась по-настоящему. Пока, преодолевая сумасшедшую слабость, не разлепила веки и не увидела перед собой вроде как знакомые очертания чёрно-бежевой спальни с высокими потолками. Кажется, погружённой в полусумрак то ли раннего утра, то ли позднего вечера. После чего, мало что соображая, потянулась взглядом к близстоящей прикроватной тумбочке и… увидела небрежно разложенный на её крышке ювелирный гарнитур из ужасно дорогих украшений. У меня даже рот непроизвольно округлился, будто я собиралась вот-вот застонать, а то и заскулить.