Наверное, не могла заставить себя поверить в то, что это была правда. Всё, что здесь творили со мной прошлой ночью — сущая правда, а не привидевшийся мне во сне кошмар. И если я сейчас попытаюсь пошевелиться и привстать, моё тело напомнит об этом неопровержимыми фактами в виде ноющей ломоты в костях и мышцах и… в растертом до болезненных ссадин влагалище.
Правда, мне всё равно пришлось это сделать, но на чистом интуитивном порыве. Когда ощущение чьего-то прожигающего в спину взгляда возросло в разы за считанные секунды и я, осознав, что лежу на скомканных простынях огромной двуспальной кровати совершенно голая и ничем не прикрытая, тут же подскочила с подушек, как ошпаренная, резко оглядываясь назад и неосознанно хватаясь за атласное покрывало. И сразу потянула его к груди, прихватив по ходу и нижнюю простынь под аккомпанемент своего взбесившегося сердца. Даже в голову ударило ослепляющим и оглушающим шипением вскипевшего в крови адреналина.
— Ты это серьёзно?
Вскрикнуть у меня не вышло. Паника пережала горло временным удушьем, точь-в-точь, как во сне. Но не узнать голоса говорившего, а потом и стоявшего у панорамного окна Маннерса я, естественно, не смогла. Правда, я так и не узнаю, почему он там стоял, а, главное, как долго. Но, судя по его расслабленной позе и тому, как он опирался предплечьем о массивную «балку» оконной рамы, находился он там явно далеко не пару последних минут. А белая чашка в его руке и белокипенное махровое полотенце на мускулистых бёдрах подтверждали данную догадку, как говорится, на все сто.
Мужчина качнул головой неодобрительным жестом, приподнимая одновременно чашку к своему лицу и делая небольшой глоток, скорей всего, крепкого кофе (не удивлюсь, если без сахара и сливок).
Я сама непроизвольно сглотнула, ощутив, наконец-то, во всей красе сумасшедший сушняк и все произошедшие со мной за эту ночь физические «изменения».
— После всего, что я тут с тобой делал, ты решила поиграться в скромную недотрогу? Лучше не стоит.
— Я… я… просто испугалась…
Меня всё ещё шторило от бешеного сердцебиения и пережитого за кратчайшие мгновения панического страха. Хотелось рухнуть обратно на подушки и… закутаться в покрывало с головы до ног, но ни как не подчиняться пока ещё мягким намёкам-предупреждениям хозяина окружающей спальни. К тому же, в отличие от меня, он хотя бы уже успел принять душ и, вполне возможно, даже чем-нибудь подкрепиться.
— Вы меня… напугали…
— И чем же? — он вдруг оттолкнулся от окна и начал делать в сторону кровати неспешные, будто ленивые шаги. И я только сейчас заметила, что на деле было далеко не утро и не вечер. Просто оконное стекло имело функцию автоматического затемнения и поэтому лучи дневного солнца сюда не проникали.