Понимала ли она что говорила? Кому она это говорила? И зачем? Вряд ли. Ее понесло, и, казалось, ничто не могло ее остановить.
— Замолчи, человечка!!! — Демон рыкнул так, что у Омелы разом подкосились колени, во рту пересохло, а дыхание застыло, как и момент, за который Демон успел подлететь и крепко схватить ее за горло. — Я твой первый демон! И последний! И единственный! Поняла?!
Его мертвая хватка сжимала ее горло так, что Омела не смогла бы ничего выговорить даже, если бы того захотела. Девушка изумленно и испуганно смотрела на Тринадцатого Воина, понимая, что он может запросто ее убить. Задушить или сжечь ее вцепившиеся в его сжимающую руку ладони своим яростным, обжигающим взглядом. Здесь, в этом мире. И она больше никогда не попадет домой. Никогда!
— Никто, кроме меня не посмеет до тебя дотрагиваться! Никого более не узнает твое припухшее и саднящее от моих ласк лоно! Никто не узнает вкус твоей девственной крови! Только я! Я один тобой владею! Телом и душой! Поняла?
Он дышал в ее губы, которые она от страха прокусила до крови. Тоненькая струйка стекала по подбородку девушки. Сильные пальцы Демона ослабили хватку. Его другая рука скользнула по ее талии, притянула к себе. Принялась аккуратно поглаживать. Девушка почувствовала, как ее страх медленно отступает, уступая место возбуждению. Уже знакомыми спазмами скрутило живот и между ног стало горячо.
Омела не знала, сколько прошло времени. Она смотрела в глаза Демона и ощущала, как его огонь медленно передается ей, охватывает, овладевает ее телом…
Но не душой! Ее душа жива! Она теперь это точно знала! И моментальный протест охватил ее.
— Будешь насиловать меня снова и снова? — сквозь зубы процедила. Зачем она это сказала? Чего хотела добиться? Омела не сознавала. Знала только одно — должна выбраться отсюда как можно скорее, чтобы увидеть своего брата. Хотя бы увидеть! Убедиться, что он жив и по-прежнему сражается за подвешенное на волоске здоровье…
— А ты хочешь? — Демон усмехнулся. — Могу устроить. Не знал, что ты это так скоро попросишь.
Его пальцы больно сжали ее ягодицу. Омела дернулась. Уперлась в каменную грудь Демона. Он прижимал ее крепко. Так, что животом она чувствовала, как наливается и растет его член, упираясь в нее. Он пульсировал, и у Омелы появилось странное желание поправить его рукой. Но она быстро прогнала эту мысль прочь.
— Так какие твои дырочки мы будем открывать сегодня? — его горячий шепот обжег ее губы. Ее разум боролся с собственным телом, которое вот-вот готово было предать. — Может, исследуем попку?