- Я знаю, у тебя что-то произошло. Но это все пройдет, изменится в лучшую сторону. За плохим всегда наступает хорошее, но ты не должен… - я запнулась. Что я могла ему сказать? Кто я такая? Но все равно продолжала. – Не надо так.
Он внимательно посмотрел на меня, сфокусировавшись на моем лице. И почти пришел в себя.
- Ты думаешь, что я... Неужели ты правда думаешь, что я настолько слаб, что могу покончить с собой? – Он все-таки произнес это, а я вздрогнула от страшных слов.
- Я…
Захар рассмеялся, подняв голову к серому небу. Дождь усиливался, а мы сидели почти по пояс в воде, мокрые, грязные, в смешанных чувствах. Он опустошенный и раздавленный. Я злая и испуганная.
- Тебе нужно выйти из воды.
- Агафонова? – позвал он меня, перестав смеяться. И голос его не предвещал ничего хорошего.
Я посмотрела на него, не решаясь ответить.
- Ты выглядишь смешно и жалко. Катись отсюда. Исчезни из моей жизни навсегда.
Моя растерянность тут же улетучилась. И теперь закипала злоба. Какого черта я полезла его спасать?! Он чувствует себя превосходно, уже может унижать и оскорблять. Все как обычно. Я резко встала, возвышаясь над ним.
- Знаешь что? Это и правда конец. Сиди и подыхай тут, топись под чертовым дождем. А я пойду и лягу в сухую палатку, думая о завтрашнем дне, когда я наконец избавлюсь от твоего гадкого отравляющего присутствия. Мне плевать, что там у тебя произошло, но если хочется раствориться в своей депрессии, то ради Бога, пожалуйста. Это просто нелепо. Пора взрослеть, отвечать за себя головой. А ты бежишь прятать слезки под дождем.
Он яростно вскочил, пошатываясь. Машинально я протянула руку, чтоб поддержать, но он ударил по руке, отбрасывая ее в сторону.
- Не смей! – прошипел он. – Не смей делать вид, что тебе не все равно. Не смей говорить мне что-то подобное, ты, вероломная стерва.
Он буквально выплюнул последние слова, и, не удержавшись, обессиленно упал на свою пятую точку в воду. Падая, схватился за ту самую руку, которую секунду назад оттолкнул, и я упала на него, вцепившись в его плечи. Наши губы непозволительно приблизились, практически соприкасаясь.
Я хотела отшатнуться, честное слово хотела, но почему-то осталась на месте, подрагивая от… дождя. Конечно же, это дождь. Я не могу ничего испытывать к этому дьяволу. Пропади он пропадом. Это просто…
Он вдыхал мой воздух, прикрыв глаза, и не делал ни единой попытки отодвинуться или, наоборот, приблизиться еще сильнее. До поцелуя. А я? Господи Иисусе, я приоткрыла губы, абсолютно запутавшись в себе, в этой атмосфере. Желая просто, чтобы что-то сдвинулось с мертвой точки. Жаждая тяжелого, как этот серый треснувший небосвод, поцелуя своего врага.