— Ещё не так и много, — Эля села рядом. — Я думала, будет точно больше года.
Она говорила бодро, пытаясь придать голосу оптимизма, но обе знали, что несколько месяцев — это такой же смертный приговор, как и несколько лет.
— Кстати, пока тебя не было, ко мне муж заглядывал. Рассказал по секрету, почему так быстро заседание суда назначили. Говорит, кто-то сверху надавил, чтобы твоё дело рассмотрели прямо сегодня.
Это многое объясняло. А Женя всё гадала, почему так: не успели задержать, а уже и суд, и приговор.
— А кто именно надавил?
— Муж не знает. Но, видимо, очень большая шишка.
— Князь? — предположила Женя.
А кому ещё кроме него могло быть до неё дело?
— Ты что, успела и ему дорогу перейти? — удивилась Эля.
— Тут ещё не понятно, кто кому перешёл.
У Жени теплилась робкая надежда, что Князь выступит на её стороне. Может даже, даст на суде показания, что не могла его гостья совершить разбой. А, выходит, и не думал заступаться. Наоборот, поспособствовал тому, чтобы её как можно скорее засудили.
— А знаешь, — Эльвира посмотрела немного виновато, — мы с мужем помирились. Меня через час отпустят.
Евгении стало совсем тоскливо. Нет, она, конечно, рада была за соседку по камере, что та выйдет на свободу. Но Эля чуть ли не единственный человек в Парадайзе, кто искренне сочувствовал и пытался помочь. А теперь Женя останется один на один со своими бедами.
Эльвира ощущала, как соседке тяжело. Она прошептала горячо:
— Главное — не сдавайся. Как только смиришься — проиграешь. А если будешь бороться — выход найдётся.
В коридоре послышались шаги. Девушки синхронно развернули головы в сторону двери. Женя подумала: это за Элей — сейчас её выпустят. Но появившимся на пороге стражникам нужна была другая арестантка.
— Евгения на выход, — скомандовал один из них. — Нашёлся желающий взять вас на поруки.
— Видишь, — шепнула Эльвира. — Вот и выход нашёлся.
Князь припарковал машину возле невзрачного серого здания, где содержали Евгению. Всё-таки он не выдержал. Не выдержал ни одного дня. Смотрел всё утро на экран и понял, что хочет видеть девчонку у себя сегодня же. Желание было нестерпимым и навязчивым. Князь не мог думать ни о чём другом. Закрывал глаза и представлял, как держит Евгению в объятиях и ощущает, что она принадлежит ему. Только ему. А она дрожит от страха и благодарности. И слёзы катятся по её щекам. Он не будет их вытирать. Пусть даст волю эмоциям. Он будет впитывать её трепещущие чувства. Они ещё сильнее распалят страсть. Хотя куда сильнее? Князь и так был на взводе. Фантазии вызывали острые пьянящие ощущения и заставляли дрожать его самого.