Прильнула к нему всем телом и ответила на поцелуй, толком не соображая, что творю. Как тогда, в комнате Эзро. И если в прошлый раз у меня была отличная отговорка в виде фолианта по артефактике, то сейчас я не смогла бы объяснить ни себе, ни кому-то другому — почему это делаю. Зачем обнимаю Эза в ответ. Дотрагиваюсь до коротких волос на затылке. Провожу рукой по мощной напряженной шее.
Все это представлялось чистым безумием. Каким-то наваждением. Я и терх — разве можно представить пару нелепее?
Но мы стоим здесь вдвоем. В какой-то тесной подсобке, заставленной стеллажами, заваленной книгами и коробками с документами, где никто не сможет найти нас. И целуемся вопреки здравому смыслу и всем возможным запретам.
В какой-то момент поцелуя показалось мало. Хотелось стать ближе, прильнуть теснее, дотронуться до сильного тренированного тела, провести ладонью по горячей коже, чей жар ощущался даже сквозь плотную одежду.
Кажется, Эзро посетила та же мысль. Я почувствовала, как его руки сжались на талии, а в следующий момент терх приподнял меня над полом и усадил на стоящую за спиной коробку. Я невольно ахнула, а прямо над нами вдруг ярко вспыхнула световая панель и погасла, разом перегорев. А вслед за ней замерцали и погасли еще несколько панелей, погрузив помещение в приятный полумрак.
Это заставило меня слегка прийти в себя и понять, что темная комната и моя весьма недвусмысленная поза с разведенными ногами, пусть и прикрытыми длинной юбкой, намекают на вполне логичное продолжение. Вот только, готова ли я к такому продолжению?
— Эз, погоди.
— Что?
Он и не думал отрываться от меня. Покрывал невесомыми поцелуями висок и чувствительное местечко за ухом. Спустился к шее и проложил дорожку влажных поцелуев до самой ключицы.
И я была вынуждена признать, что мне дико нравится все, что он делает. И как он это делает. Настолько, что все смущение и зажатость отступили на задний план, позволяя в полной мере наслаждаться умелыми прикосновениями.
Ну что ж за демон такой? Демон искуситель, не иначе!
— Эз, стой. Что ты творишь? — прошептала я вопреки желаниям плавящегося от поцелуев тела. — Нам нельзя. Это неправильно.
Эз низко утробно рассмеялся. И даже от его смеха у меня сладко завибрировало все внутри.
— И в кого ты такая правильная, Карина?
Он взял меня за подбородок и с улыбкой заглянул в глаза.
Я пожала плечами.
— Знаешь, иногда даже самым правильным девочкам стоит отключить голову и отпустить себя. Тебя ведь тянет ко мне, я это чувствую. А меня тянет к тебе.
Он, конечно, был прав. Глупо это отрицать. Как и не понимать, что с Ларсом я не ощущала и половину того, что чувствовала сейчас с Эзро. И одно только это само по себе выглядело предательством. Я уже перешла черту. Ту черту, за которой нет дороги назад. И даже если я сейчас солгу Эзро, что ничего не ощущаю, и уйду — это ничего не изменит. Лишь пополнит копилку лжи, в которой я увязла, словно в трясине.