— Вообще, это несправедливо! Ты знаешь все о моей жизни, а я даже не знал, что у тебя есть ребенок! — произнес я с ноткой обиды.
— Не потому, что я не доверяла тебе. Просто мне нужна была работа, а я не могла знать наверняка, возьмешь ли ты меня, если я признаюсь, что у меня есть дочь. Я хотела зацепиться за это место, доказать тебе, что могу быть хорошим сотрудником, не менее надежным, чем любой из твоих мужчин-архитекторов. Я тебе доказала, нет? Настал момент раскрыть правду.
— Твоя дочь не болела целый год? Или… как ты управлялась? Сколько ей вообще лет? — вопросы посыпались из меня, как из рога изобилия. Я на время даже отвлекся от своих проблем.
— Болела. Моя мама домохозяйка, она с ней и сидела. Дочери семь лет, она учится в школе, зовут София, характер ужасный. Как у меня.
Я в очередной раз рассмеялся.
— Не такой уж у тебя и ужасный характер…
— Я просто повзрослела и научилась вести себя по ситуации. А в детстве родители мучились со мной. Отец до сих пор припоминает мне, сколько раз в месяц мама ходила к учителю, к директору. Я была непокорная хулиганка.
— Занятно…
— Дочь отомстила мне за родителей. Теперь я хожу к учителям…
— Хм… Получается, и Элио отомстил мне… — почему-то подумал я. — А отец Софии где пребывает? — Я смело и настойчиво посмотрел Эмме в глаза.
— Он не знает о ее существовании, — призналась Эмма после некоторого раздумья.
— То есть как?
— Это был курортный роман. Ошибка, как у твоего Элио. Только я не смогла его найти. Правда потом я встретила его на том же курорте. Он уже был женат. И меня не узнал.
Я смотрел на свою ассистентку с глубоким сочувствием, прекрасно понимая, как тяжело ей было. Особенно морально.
— А ты мне когда-нибудь поведаешь, почему растишь детей один? — спросила Эмма тихо.
— Откровенность за откровенность? — хмыкнул я грустно. Эту тему я ненавидел и почти ни с кем не обсуждал, хотя все очень жаждали поговорить о моей личной жизни. — Когда родились двойняшки, моей жене предложили поехать в Японию. Она работает в одной международной компании, и предложение это было очень заманчивым, сулило сумасшедшую карьеру. Я не имел никакого желания ехать в Японию И был против того, чтобы она увезла туда детей. Думал, это ее остановит. Но я ошибся. Она уехала.
— И больше не возвращалась? — В голосе Эммы звучало крайнее изумление.
— Поначалу часто прилетала на выходные, благо денег ей там платили целую кучу. А потом… стала прилетать все реже и реже. Погрязла в работе, — сказал я отрывисто, пытаясь скрыть неприязнь.
Да, я испытывал к матери моих детей именно неприязнь. У меня в голове до сих пор не укладывался ее выбор. И ее дальнейшее поведение. Только я всегда душил в себе это чувство, чтобы дети не заметили, все-таки это их мать.