– Вряд ли это возможно, Боев, – нахмурившись, покачала головой упрямица. Переспорить меня, малыш, вот что невозможно. – Я же тебе говорила…
– Говорила-говорила, я все услышал, понял и готов.
Я готов? Реально? Хер знает, но если по-другому никак…
– Ты предлагаешь мне настоящие отношения? – Изящные бровки опять домиком, и лицо такое сразу изумленно-детское. Да что же ты у меня такая… смотри – не насмотрись. – Романтику и все такое?
– Да.
– Только ты у меня, и только я у тебя?
– Ох*еть как странно, но да.
– И это после того, как все время прямым текстом говорил, что это абсолютно не твое?
– Угу.
Вот всегда знал, что трепаться стоит мне поменьше.
– И все это только от того, что в тебе проснулась ревность? – Ты смотри, какая у меня тут мастерица допроса объявилась. Может, зря позицию сменил? С моим стояком у себя между ног так не любопытничала.
– Так и есть, – покорно кивнул я и скривился. Кто ж знал, что вштырит так мощно и быстро.
– Хочешь знать, как это выглядит для меня?
– Не очень, – я скривился еще сильнее. Не дурак ведь и сам осознаю, каким дебилом выгляжу.
– А зря. Ты мне сейчас напоминаешь жадного мальчишку, который мной, как игрушкой новой, пока делиться не хочет. По-ка.
Опять на эту хрень с Кристиной намекает? Вот угораздило же меня пошутить так.
– Кать, с Кристиной... там совсем другой расклад… – начал я, но она меня заткнула.
– Забудь о Кристине и остальных… – отмахнулась она.
– Забыл-забыл, – осклабившись дурак дураком, щелкнул в воздухе пальцами. Девочка, типа я вообще о них особо вспоминаю до того момента, как не прижмет.
– Ты ведь не воспринимаешь меня всерьез. – Катька как-то мигом погрустнела, как свет потух, и перевела взгляд на окно, за которым опять начался снегопад. А я вдруг озяб. Вот прям до кишков и костей пробрало изморозью, будто отвернулась она, а я как голый на морозе остался. Чё за херня-то творится?
– Кать... – Я вскочил, подошел к ней и, обхватив ладонями щеки, заставил смотреть себе в лицо. Но теплее не стало. В ее глазищах печаль такая, что хоть вешайся. – Ну с чего ты взяла это?
Спроси лучше себя, с чего это для тебя так до хрена важно, Боев.
– А разве все не так? На меня смотрят другие мужчины, и тебя это злит. Я такое видела, знаю. И отношения ты мне сейчас предлагаешь поэтому. Не потому что я тебе нужна, а потому что и другим могу понадобиться.
Я открыл пасть возразить, но тут же ее и захлопнул. Врать нельзя. Нельзя. Не ей, той, кто действительно такую херню видит насквозь, натерпелась от подобного. Бедная ты моя девочка.
– По правде, не без этого. – Мне пришлось аж горло прочистить, а то что-то голос сломался, как придушило слегка чем. – Но эта моя жадность-ревность никак не отменяет того, что мне башню от тебя рвет, Катюш. Того, что трогать тебя охота постоянно. Что пялюсь на тебя и глаз отводить не хочу. Что тащусь от твоего голоса и трахать хочу одну тебя. Сейчас хочу. И надолго это, похоже. Я себя знаю. Так что по всему выходит – нужна ты мне, нужна именно ты.