И все-таки я разревелась. Размазала злые слезы по расцарапанной в погоне щеке и вздохнула. Стоит ли оглядываться назад, когда впереди много других проблем? Ответ был очевиден. Платье, ставшее свидетелем моего унижения, превратилось в тряпку. Его я без сожаления бросила в мусорную корзину. Туда же кинула надорванный бюстгальтер. Даже трусики швырнула в общую кучу ненужного теперь хлама. Прошлое выглядело наивным. Чего только стоило глупое розовое кружево. Признаваться себе в том, что, одевая его, я мечтала, чтобы Фатон заметил край кружева в вырезе платья, было так стыдно. Какая же я жалкая!
Из комнаты я вышла отчужденной, закутанной в неприметный плащ поверх практичного дорожного костюма. Местный проводник неопределенно хмыкнула и спросила:
— Какой мир?
— Радужный.
Да, я решила прятаться на самом видном месте. Там точно меня никто не станет искать. В семье знали мое неприятие уклада Радужного. Да и Фат скорее пойдет к Ширу, чем в мир, где ему никто не будет рад. Забытых нигде не любили. И теперь мне было сложно винить в этом других.
Фатон
Моя девочка была так близко и так далеко. Я мог касаться ее разума, но не слышать ни одной мысли. Соната закрылась от меня на замки из обиды и страшных слов, которые произнесла в лесу. Когда маленькая испуганная Настоящая, истекающая кровью покинула мой мир, я ощутил это. Ударом прямо в сердце. Машина слетела на обочину, и я выпал на дорогу, едва открыв дверь. Мучительная боль скручивала каждую мышцу, кости трещали, как перед первой трансформацией. Из глотки вырывались лишь хрипы и кровавая слюна. Кажется, я прокусил щеку, а может лопались легкие. Ощущались все волоски, раскаленными иглами пронзающие всю поверхность кожи. По ощущениям все тело рвалось на части. Я замирал и снова бился в пыли до тех пор, пока боль не стала отступать. Мучительно медленно.
Поднялся я весь в кровоподтёках и царапинах. Руки дрожали. Колени ослабли и пришлось опереться на машину. Асфальт подо мной покрылся кровью. Солнце склонилось к закату, показывая, что времени прошло достаточно, чтобы беглянка ушла далеко. Закрыв глаза, представил своего сфинкса и едва не зарычал от отчаянья. Она была дальше, чем соседний мир. Придется поднять на уши стаю. А ведь шериф пытался выяснить подробности перехода Сони. Надо было наплевать на благородство и выяснить все. Ведь понял же, когда подчинял Надин, что сущность моей пары откликнулась на зов альфы. Моя пара. Волк всегда знал это и сейчас царапал сознание, пытаясь вырваться наружу. Не удивлюсь, если теперь придется бороться с ним за контроль сознания. Я попытался пояснить ему, что все исправлю, но ответ мне не понравился. Мне всегда было жутковато от мысли, что две сущности во мне перестанут терпеть соседство. Кажется, я в опасной близости от момента, когда смогу узнать, какого это — убить часть себя. Обычно это происходит во время инициации. Полукровки гибнут, потеряв половину сущности.