Проснулась я рывком, от тревоги. Рука немного затекла, но все же она там же, где была – на детском пузе, только вбок съехала. Лев дышит спокойно, спит, тоже устал бедный. Который час так сразу понять не могу, понимаю только, что не отдохнула вовсе. А ещё то, что на меня смотрят. Она смотрит.
Я чуть повернулась, ребёнка ближе к себе подтянула, ответила прямым взглядом в упор. Красивая, гадина. Высокая. Фигура такая, что любая модель умерла бы от зависти – вроде и худая, а вроде и все при ней. Всё, что нужно. Виталику бы она точно понравилась, свести их может… да, Катя, тебя явно переглючило от напряжения.
– Он такой красивый, – улыбнулась визитерша. – Не правда, ли? Хотя разве мог у меня и Давида родиться не такой красивый ребёнок? Бред.
И наклонилась, потянулась к нему. У меня внутри все взыграло. Думаю, плевать, что она меня выше и фигуристее. Будет Льва трогать – все волосы повыдергиваю. Благо она не мужик с автоматом, в ярости я её одолею, а я в ярости сейчас.
– Не трогай, – предупредила я. – Давид его мне доверил, я никому его не отдам.
– Смешная ты, – протянула она в ответ.
Выпрямилась, отбросила за плечи упавшие вперёд волосы. Глазами тёмными сверкнула.
– Зато мне плевать красив он или нет, – погладила я маленькое любимое пузо. – Даже если бы он был обезьянкой маленькой. Я никому его в обиду не дам.
– Идеалистка, – с улыбкой вздохнула, словно сожалея она. – А вот теперь мы будем говорить про Давида. Понравилось тебе с моим мужем спать?
Я вспыхнула. Как ни крути, она права – её муж. А я любовница просто. Господи, разве я думала когда-то, что до такого докачусь? Смотрю на неё, красная вся, а она довольна. Ей нравится меня смущать. А ещё кажется, что ей надоело быть милой, до этого, она похоже, старалась произвести впечатление.
– Аделина, – одернул её давешний красавец, входя. – Оставь её в покое. Я сам. Иди пока, золотко.
Золотко послушно вышло, сексуально покачивая роскошным бёдрами. Впрочем, мужчина все равно не на неё смотрел. На меня.
Иногда я закрывала глаза и думала о том, что там. Снаружи. В обычном мире, где не водятся такие вот холеные красивые стервы, нет бандитов, никто не хочет никого убить, если только начальника, когда премии лишит, и то – мысленно и строго в шутку.
Анька наверное так же, как и всегда ходит на работу. Я ей звонила, когда ещё могла, когда был у меня телефон, просила прикрыть. Отбрехалась, что у меня роман. Роман романом, а работы у меня теперь, думаю, нет. И Анька сидит, пьёт чай, шуршит шоколадными обертками воровато, мне завидует – у меня то приключение, может я вовсе на море улетела. А на самом деле я в плену.