Утром снова психанул, и снова к ней поехал. Пакет еды привёз и коробку с готовой едой из ресторана. Приехал, а Катерина сугроб колупает, ночью был мороз и сугроб стал очень жёстким. Вот она его и ломает по маленьким кусочкам, которые потом размахиваясь перекидывает через забор. Молча отнял лопату и с сугробом расправился. Еду оставил и уехал, посмотрев сначала, идёт ли из печки дым. Идёт.
Весь день думал о том, что мог бы просто привезти ей Льва. Она не выдержала бы, растаяла. Точно знаю. Но мне, идиоту, мечталось о том, чтобы она меня хотела, а не только моего сына. Хотелось завоевать её самому. А как подступиться, не знаю, Катька на привычных мне баб нисколько не похожа. Вот и мучаю, сам себя, час за часом, день за днём.
Решение пришло спонтанно, но я считал, что оно было верным. Завоевать Катьку не поможет, но зато здорово облегчит нам обоим жизнь. Данные её паспорта я прекрасно знал, это по моей отмашке его так быстро сделали. Остальное – дело техники и денег, а денег у меня было навалом. Дело решилось быстро.
И я снова в деревню поехал. Снега за ночь навалило – немерено. Я еду на самой огромной своей машине, она буксует, колеса визжат, прокручиваясь в снегу, я злюсь. Думаю, если Катя не сдастся, то придётся купить трактор. И куплю, куда деваться. Ладно, пофиг, трактор штука в хозяйстве полезная. Пригодится.
Опять весь двор в снегу. Окошки светятся, значит дома, но снег Катька не чистит, видимо, забила на это бесполезное мероприятие. Нашёл лопату под снегом, прочистил дорожку. Вошёл, не стучась. Сидит, чай пьёт. Меня увидела, вздохнула, ещё одну чашку достала и мне тоже чай налила. Чай с пирожными дорогущими, которые я из элитной пекарни на днях привёз и с каменными сушками почему-то. Я взял сушку, нечего Катьку объедать, она и так худая ужасно. Сушка хрустнула ужасно громко, но зубы, вроде, уцелели. Надеюсь.
– И чего ты ездишь? – устало спросила Катька, хотя по сути, устать ей тут совершенно не от чего, на улице одна полоска следов до туалета и все.
– Хочу и езжу, – как упрямый ребёнок ответил я.
Гениальный, блин, ответ, но другой не придумался. И вообще никакие слова тоже не придумывались, поэтому я молча достал связку ключей и шмякнул её на стол. Ключи клацнули и остались лежать, поглядывая на нас глазастым брелоком.
– Это чего это? – удивилась Катька.
– Ключи. От квартиры твоей новой.
Следующие десять минут я молчал, потому что слова вставить было некуда – Катьке нашлось, что сказать. Слушал и любовался ею, такой красивой и злой. Узнал много нового и интересного о себе. Ещё о том, что не все можно купить. Вот Катька – не продаётся. А я…а я вообще зажравшийся миллионер и бандюга, который думает, что все ему можно. На этом месте я с тоской подумал о том, что ничего мне не можно. Я вот Катьку целовать хочу, а нельзя. Ещё услышал, что красивые мужики наглые и бессовестные, покосился в крошечное зеркало над умывальник ом, мельком порадовался, что красивым меня считает.