Правда, было смешно, когда Элка захотела её рассмотреть и обернулась к ней. Кажется, в тот момент девушка очень остро захотела оказаться обратно на морозе под снегом. Это Линни и домашние привыкли к Элкиному дикому депрессивному макияжу, а тут человек явно подумал, что из огня, да в полымя. Впрочем, Элка сразу же отвернулась.
Девушка — её звали Оксаной — была на вид самая обычная. Волосы русые, глаза светлые.
— Тебе в городе куда? — спросила у неё Линни.
Оксана вздохнула, озадачилась. Похоже, мысли так и забегали.
— Наверное… на вокзал.
Непонятно. Замёрзшей и растрёпанной — на вокзал?
— Встретить кого-то?
— Нет. Уехать. В Ангарск.
— А давно ночью электрички в Ангарск ходят? — сколько Линни помнила, это всегда было проблемой для всех живущих в Ангарске подружек и приятелей, опоздал на пять минут — а потом как хочешь, так и добирайся.
— Утра дождусь.
— Да ты, честно говоря, раньше совсем замёрзнешь, чем утро наступит, — покачала головой Линни.
— В тепле не замерзну, — прошептала Оксана едва слышно, только очень тренированное ухо смогло разобрать.
— Ладно, разберёмся, — Линни отвернулась и взглянула на Элу.
Та смотрела на дорогу с таким видом, будто подбирает на Байкальском тракте замёрзших незнакомых девушек по пять штук за ночь.
— Она безопасна, — проговорила Эла по-итальянски.
Еле слышно, но опять же для тренированного многими годами общения в школе под взглядами строгих преподавателей уха — нормально.
— Вот-вот, не бросать же, — продолжила Линни.
— Не бросать, — подтвердила Эла.
Сестрица следила за дорогой, Линни смотрела в окно на давно знакомые горки и ёлки, Оксану в тепле сморил сон.
Когда машина остановилась во дворе отцовского дома, Оксана встрепенулась.
— Где мы? — она беспомощно вертела головой.
— На Грязнова. В принципе, если ты хочешь, Эла тебя без проблем добросит до вокзала и там оставит. Но нам показалось, что лучше позвать тебя в нормальный дом до утра. А утром уедешь.
Оксана смотрела, не понимая.
— Переночевать? У вас? А кто у вас там ещё?
— Только мы, больше никого. Семья в Листвянке.
— Наверное, мне уже без разницы.
Линни не сразу отперла в темноте на ощупь дверь подъезда и заметила шевеление шторы на окне первого этажа рядом. Явно Лидия Петровна, соседка, не спит, будет ведь утром опять отцу звонить и жаловаться, что они ночью шарахаются, машину под окна ставят и никому спать не дают. Ну и хрен с ней.
Потом ещё с грохотом отпирали железную дверь между этажами и дверь в квартиру. Эла сбросила куртку, тяжелые ботинки, и пошла в кухню, Линни дождалась, пока Оксана зайдёт, и заперла допотопные засовы. Потом кивнула на диван в гостиной