-Обязательно, лорд Ристон, - улыбнулась и склонилась в положенном поклоне я, и, когда мужчина уже собирался удалиться, спросила: - Надолго ли вы гостите во дворце?
-Это время определяется желанием вашего высочества, - улыбнулся мне он. – Я остался ради вас.
Моё сердце запело, правда, я еще не разобралась, к чему оно, глупое, пустилось в пляс, а стражник уже открыл мне дверь кабинета отца.
-Присаживайся, Селена, - указал на кресло напротив себя король. Я послушалась приказа и выжидательно посмотрела на отца. – Ты у меня такая взрослая. Настоящей красавицей выросла.
-Благодарю, - улыбнулась я, - но, ваше величество, вы же меня не вызвали, чтобы одаривать комплиментами? С этой частью нашего разговора вы справились еще за обедом.
И, правда, отец не переставал любоваться мной, и они с матушкой горделиво переглядывались. Приятно осознавать, что ты гордость своих родителей.
-Счастлив знать, что ты не обделена умом, пусть это и хорошо скрыто под флером девичьей наивности, - улыбнулся отец, а я вздохнула. Еще один лорд Ристон! Тоже не упустит момент указать на мои недостатки. – Думаю, такая женщина сможет стать королевой Верозы.
-Верозы? – удивленно переспросила я.
-Да, моя дорогая. Через неделю к нам прибудет Орион Элийский в числе дипломатической делегации, но мы с его величеством не против, если вы с его страшим сыном лучше приглядитесь друг к другу и решитесь на помолвку.
-Помолвку? – тихо спросила я. – Но вы не будете настаивать, если он мне придется не по душе?
-Ты его видела. Еще в детстве. Но он достойный молодой человек, к тому же, ему нет еще и двадцати пяти. Я же помню, как ты называла герцога, твоего любимого друга, стариком. А этот как раз подходит тебе по возрасту, - улыбнулся родитель, а я устыдилась своим речам.
-Я могу идти?
-Я не имею помыслов задерживать тебя далее, - кивнул мужчина, и я выскользнула из кабинета, неспешно направившись в оранжерею.
Я всегда любила цветы. И очень по ним скучала. По настоянию всё той же леди Аграфены, самые благородные цветы – это розы. Но я всегда так больно кололась об их стебли, когда пыталась создать букет, поэтому возненавидела их заранее. Что толку в красивых цветах, когда их даже в руки не возьмешь? А если возьмешь, то обязательно причинишь себе боль.
Я любила ромашки. Они были неприхотливыми нежными цветами, которые дарили спокойствие и умиротворение. Они были скромницами, но при этом имели светлую душу и такие же бархатистые на ощупь лепестки.
Почему же яркая болезненная красота ценится людьми выше, чем скромная и нежная душа?