не могу больше принимать никаких решений. Это тяжело – терять надежду, но
еще тяжелее – жить с этим. Просыпаться каждый день и осознавать, что жизнь не
приносит ни радости, ни удовольствия.
Дейл на меня не смотрит. Он говорит с горечью в голосе, и я увидела, как
шевельнулся его кадык:
- Контракт подписан.
Я и забыла, что буквально пару минут назад, пока я еще была в ванной, Дейл кому-то звонил. Он с кем-то ругался. Вероятно, со своим партнером. Я
видела его в тот вечер, когда они посетили дом моих родителей. Только имени не
помню.
Не знаю, что сказать. Мы оба с ним с высоты третьего этажа смотрим вниз.
Отсюда видны станция метро Питампура, телебашня и большой базар. Здесь, в
северной части города много нищих, и они постоянно норовят войти на рынок, однако охрана работает очень хорошо. Мы с Массудом бывали в Дилли Хаат пару
раз за всю жизнь – территория базара очень чистая и ухоженная, а для Индии
такое и, правда, редкость.
Левая рука Дейла свисает с балкона, я стою рядом и хочу соединить наши
ладони, но в последний момент передумываю. Вздохнув, я вновь оглядываю
многолюдную, оживленную улицу. По ней мерным шагом идут две молодые
девушки, на которых только юбка от сари, конец которой они накинули сверху на
плечи. Ни топа, ни майки они не надели – так раньше было принято у индианок, еще до колонизации. Кто-то на этих девчонок показывает пальцами – в основном, это туристы. Кто-то просто не обращает внимания – в основном, это местные. Я же
думаю о том, как сложилась бы моя жизнь, родись я в другой стране? Встретилась
бы я тогда с Дейлом? А вдруг нет… Что для меня самой важнее – свобода или
любовь? Что важнее для любой восточной девушки – семья или вольная жизнь?
- Поговори со мной, – прошу я, все так же на него не глядя.
Дейл докуривает сигарету до середины и бросает ее с балкона, не затушив.
Затем он наклоняется, чтобы вновь схватить зажигалку и пачку, выуживает оттуда
еще одну «раковую палку» и зажимает ее между зубами. Щелкает зажигалкой, после снова швырнув ее к ногам.
- Пожалуйста.
Сощурившись, он втягивает в себя никотин.
- Почему ты такая спокойная? – повернув, наконец, ко мне лицо, спрашивает
Дейл.
Ему трудно говорить. Заметно, как он старается держать себя в руках, совладать с собой. В голове вновь мелькает вопрос о свободе или семье, словно
двадцать пятый кадр. Я не могу перестать думать об этом. Мы – восточные
женщины, не рождены ли для того, чтобы быть для мужчин и их матерей