Я мотнула головой, чувствуя, как отнялась половина лица… и зашипела змеей. Один бросок, и Джинн изумленно одернул прокушенную ладонь. Вокруг заголосили надиры, закричали мужчины. Позади послышался топот, а потом все потонуло в оглушающем треске, будто в зале кто-то взорвал ящик фейерверков. Аршад рванулся ко мне, и я тут же с остервенением вцепилась когтями в его ладонь, которой он прижал меня к себе.
— Отпусти ее…
Голос, заполнивший зал, неожиданно перекрыл истерику и пробрал до позвоночника. Я вскинула взгляд и оцепенела — пространство посреди зала будто раскололо на части, и из разлома хлестало пламя. А рядом стоял Дракон. Отблески огня делали выражение его лица пугающим и злым, но, кажется, его и правда не устраивало происходящее.
Я чувствовала спиной, как Джинн собирается ответить — так напряглись его мышцы, а кислород едва не вспыхнул вместе со мной. Я испуганно вскрикнула, и Дракон решительно кинулся к нам. Все стражники занялись пламенем, и тут же захлебнулись криками. Аршад уже приготовил порцию жидкого огня, но Дракон преодолел ступеньки, отделявшие нас, и швырнул к ногам Аршада черную лампу. Та зазвенела о мрамор, крутанулась несколько раз и остановилась аккурат у носок моих туфель.
— Последний раз предлагаю поговорить, — рыкнул Дракон.
Внутри что-то дернулось к нему. Аршад тяжело дышал, вжимая меня в себя.
— Все ВОН! — рявкнул, наконец. — Значит, не удержался, — усмехнулся Аршад мне на ухо, — отомстил, — и он со злостью пнул лампу со ступеней.
По ушам ударило ее жалобным звоном, и я болезненно поморщилась.
— Теперь мы на равных, — хмуро процедил Дракон.
— Мы никогда не были на равных, Азул! — злился Аршад. — Ты всегда был единственным драконом…
— Верни мне мою истинную, — процедил решительно незнакомец.
Наши взгляды встретились, и я сглотнула — Дракон не напрягался даже. Он был уверен — все будет так, как решил. А вот Аршад дышал все тяжелее.
— Она не твоя, — и Джинн продемонстрировал ему мои запястья с браслетами.
Дракон нахмурился, сдвигая густые брови на переносице:
— Зачем?.. — выдохнул изумленно, и между мной и Джинном вспыхнуло пламя, только меня не обожгло… а вот Аршад вскрикнул:
— Майрин!
Меня парализовало. Я наблюдала за происходящим будто откуда-то изнутри, не желая думать и что-либо понимать. Я больше не хотела видеть Аршада, не говоря о том, чтобы выйти за него. Щека все еще горела, но даже когда боль стихнет, о прощении речи не будет. Не понимая толком, что делаю, я шагнула к Дракону.
— Вы за мной, я так понимаю? — подошла к нему вплотную, стараясь не обращать внимания на крики Аршада — отчаянные, душераздирающие.