— Нет, — качнула головой твердо, и кровь снова побежала по моим венам. Я слишком красноречиво выдохнул — ну и пусть! Пусть знает, что значит для меня. — Я не люблю его и не хочу к нему возвращаться.
Только сейчас я заметил следы на ее щеке. Вскинул руку к ее лицу и, мягко обхватив подбородок, повернул к себе воспаленным следом от удара. Кровь не просто побежала по венам — она вскипела! Если бы я только знал — размазал бы ублюдка к чертям!
— Не надо, — мотнула она головой, читая мои эмоции. — Я просто хочу забыть.
И я тоже. Как едва не отдал ее добровольно.
Полет прошел в молчании. Когда Алиса спросила о времени прилета, немного поколебавшись, все же ответил. Мне нужна была помощь. Пристыжено попросил о теплой куртке для Миры, потому что об этом я тоже не подумал.
«По размеру как у тебя», — отправил последнее сообщение и взглянул на свою истинную. Промахнулся с размером, пожалуй. Мира была в моем вкусе на сто процентов: чуть больше среднего размера грудь, которую подчеркивал белый жакет, тонкая талия и крутой переход к бедрам, обнимаемый плотно джинсами. Украшений я не заметил. Кроме… Браслеты прятались под рукавами, но, каждый раз попадаясь на глаза, будто резали солнечное сплетение.
Алиса встречала в аэропорту с большим пакетом.
— Спасибо, — поблагодарил смущенно и повернулся к Мире: — Алиса, это Мирослава.
Говорить пришлось на единственном языке, который понимали все — английском.
— Ух ты! — улыбнулась помощница и протянула ладонь. — Здравствуйте, очень рада.
— Здравствуйте, — вымученно улыбнулась Мира и послушно оделась в пуховик.
Вкус у Алиски безупречен. Теперь моя девочка была в бежевом приталенном пуховике, надежно закрывавшем все самое важное до колен. И бегать не особо удобно…
— Миро-слава? — с трудом произнесла она, шагнув вплотную, и я явно почувствовал тоску ее зверя по моим объятиям.
И Мира тоже. Нахмурилась, опустив взгляд, и обняла себя руками, пытаясь затолкать чувства поглубже.
— Да, твое полное имя, — не стал предлагать ей руку. Просто шагнул за Алисой к выходу, и Мира сделала то же самое.
Даже когда не смотрел на нее, был весь в ней с головой. Чем больше мы были рядом, тем проще было пробираться ей под кожу, в ее эмоции. Я чувствовал себя, как дракон в фарфоровой мастерской, которому никак нельзя себя там обнаружить. И без меня там все шаталось и жалобно звенело, но отказаться от близости с ее внутренним миром было выше моих сил.
— У нас сегодня пасмурно, — обернулась Алиса от машины, улыбаясь, — окрестности не посмотришь, но мы просто это отложим.
Я ответно улыбнулся ее энтузиазму и схватился за ручку задней двери, открывая ее перед Мирой. Девушка отстраненно уселась в машину и нахохлилась еще больше.