— Миссис Лоувел мертва… Это невозможно…
Она вдруг стала рыдать. Между двумя всхлипываниями мне удалось уловить то, что она пыталась мне сказать:
— Как она умерла?
— Повешена. На трубе в гараже.
Она снова захлебнулась в рыданиях, и ничего, кроме всхлипываний, я не слышал.
— Повешена… — прошептала она наконец. — Как и моя мать.
Я быстро спросил:
— Твоя мать тоже повесилась?
Она громко плакала в течение нескольких минут, заставляя меня снова ждать. Потом попросила у меня носовой платок. Я дал, и она стала вытирать себе глаза. Видимо, немного успокоившись, она мне ответила:
— Да… Моя мать тоже повесилась в гараже Хобби-Хауза, три года назад.
Теперь уже настала моя очередь затаить дыхание. С пересохшим горлом я спросил:
— И… известно почему она…
Ее лицо приняло гневное выражение.
— Герберт слишком мучил ее.
Я все больше заинтересовывался.
— Герберт, это ведь твой отец?
Она отрицательно покачала головой.
— Нет… Когда он женился на моей матери, мне было уже три года. Он меня просто удочерил и дал свое имя… Но он мне не отец…
Эта девочка была мне симпатична, и я порадовался за нее. Я представил себе этого Асланда, приготовившегося выколоть глаза птичке как раз в тот момент, когда я пришел к нему в дом. Такого родителя не пожелаешь своему злейшему врагу. Я вернулся к интересующему меня вопросу:
— Давай вернемся к Тони…
Она, казалось, не слышала. В течение нескольких секунд она смотрела на меня какими-то изменившимися глазами, потом резко спросила:
— Ведь вы мистер Ларм, не правда ли? Это я вам вчера вечером открывала ворота в Хобби-Хаузе?
Я ответил утвердительным кивком головы. Потом, поняв, что она уже убедилась в этом, я объяснил:
— Я частный детектив. Приехал в Хобби-Хауз по просьбе мистера Лоувела. Не могу тебе объяснить, зачем… Теперь же ищу Тони. Я знаю, что вчера вечером он встретился с тобой в парке. Я хочу, чтобы ты мне объяснила…
Она откинула голову на сиденье машины.
— Я видела Тони вчера вечером, — сказала она. — Видно, вам по этому поводу наговорили Бог знает что… Это все неправда. Я не любовница Тони и никогда не была его любовницей. Мне просто было очень жаль его, мне хотелось подарить ему дружбу, в которой он так нуждался. Его физические недостатки очень угнетали его. Он страдал комплексом неполноценности…
Я сухо перебил ее:
— Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени?
Она вздрогнула и казалась совершенно ошеломленной.
— Я не знаю, — сказала она. — Вы сами же сказали, что он исчез.
Я пристально посмотрел на нее. Она казалась вполне правдивой.
— Продолжай… Итак, в котором же часу ты рассталась с Тони?