Голос Андре звучал всё дальше и дальше, пока он, продолжая ругать детей, помогал им переходить улицу.
Из салона напротив вышла женщина с ярко-голубыми волосами. Все трое детей бросились к ней, а их радостное возбуждение было очевидно даже на расстоянии. Женщина крепко обняла их в ответ. Приятно видеть маму, которая проявляет нежность при общении со своими детьми.
Потом по моим плечам проскользнула рука, и рядом оказалась знакомая фигура. Поношенные джинсы, потрёпанные зелёные конверсы и футболка. (Сегодня он одел с группой Clash. Ему бы понравилась панк-музыка Бойда). Это был обычный гардероб Вона, и, чёрт возьми, он отлично его носил. «Рэй-Бэн» сидели на макушке, убирая от лица его прекрасные волосы.
Несмотря на то, что мужчина был полностью одет, он всё равно заставил меня содрогнуться от желания.
О том, что Вон провоцировал во мне раздетым, лучше не рассказывать респектабельной публике.
— Как всё прошло в баре?
— Хорошо,— ответила я, потянувшись за быстрым поцелуем. Круто иметь возможность такое себе позволить. Лучшее. Чувство. За всю историю. — Рози случайно подтвердила лишнее бронирование, но я справилась. Передвинула несколько столиков, пару человек спросила, не против ли они посидеть в баре. Всё улажено.
— Тебе никто не хамил?
— Нет. Только не спрашивай меня, откуда взялись те окровавленные человеческие останки в мусорном баке.
— Замётано! — Он украл ещё один быстрый поцелуй.
— Я слышала, ты начал давать уроки игры на гитаре.
Вон издал смешок.
— Непреднамеренно. Вообще-то, было весело.
— Я видела. Они были в твоих руках.
— Да? — Вон приблизился ближе и потёрся кончиком носа о мой. Этот мужчина идеально сочетал сексуальность и нежность. — Я бы предпочел, чтобы ты была в моих руках.
Я открыла рот, но ничего не сказала. Ощущала себя парализованной. Прямая линия электроэнцефалограммы. Возбуждена до смерти. Он провоцировал во мне все эти эмоции и даже больше. Вон стоял очень близко и своим взглядом делал меня практически никчёмной.
— О чём ты думаешь, Лидия?
— Не могу.
Вон нахмурился.
— Что не можешь?
— Думать.
Его улыбка доставила мне чистую плотскую радость.
Над дверью вновь зазвенел колокольчик, и, улыбаясь, вошёл Андре.
— Эти дети твои новые, самые страстные поклонники. Ты бы слышал, как они о тебе говорили.
Вон отступил на шаг. Слава Богу. У меня было такое чувство, что быстрый перепихон у прилавка в магазине — не лучшее решение. Мы находились в общественном месте, чёрт возьми, недавно тут присутствовали даже дети.
— Замечательные ребята, — сказал Вон.
— Нет, — поправил Андре. —